Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни

Вода рядом со мной всколыхнулась, и Акулья Морда медленно поднялся из нее, как на лифте, его пасть кривилась в легкой улыбке. Он стоял в воде, может, футах в пяти от меня. Его безглазая физиономия источала самодовольство.

– Страж, – сказал он.

– Мудак, – ответил я.

От этих слов его улыбка стала еще шире.

– Битва окончена. Вы проиграли. Но для вас нет необходимости быть уничтоженным сегодня.

– Ты шутишь, – сказал я. – Пытаешься меня завербовать?

– Предложение сделано, – промолвил Идущий. – Нам всегда требуются новые таланты.

– Можешь забыть о своем предложении, – сказал я. – Работать на вас я не буду.

– Тогда перемирие, – сказал Акулья Морда. – Нам не нужно, чтобы вы сражались на нашей стороне в наших битвах. Но если вы отойдете в сторону, мы гарантируем вам уважительное отношение и то, что оставим вас в покое. Вас и тех, кого вы любите. Перенесем их в безопасное тихое место. Оставайтесь там. Вас никто не потревожит.

– Мой босс может не согласиться с этим планом, – заметил я.

– После сегодняшней ночи Мэб уже ни для кого не будет проблемой.

Я собирался ответить чем-нибудь спокойным и язвительным, но…

Забрать куда-то людей, которых я люблю. Взять Мэгги. В безопасное место. Куда-то, где нет сумасшедших Королев или чокнутых сидхе. Просто отойти от всех этих неблагодарных, болезненных, омерзительных дел. Чародейство ныне – уже не то, что в прежние времена. Даже не в столь уж давние. Когда-то я считал, что неделя выдалась насыщенной, если кто-нибудь просил меня найти пропавшую собаку или затерявшееся обручальное кольцо. Это было страшно скучно. У меня оставались тонны свободного времени. Я не роскошествовал, зато покупал кучи книг – и никогда не голодал. И никто не пытался меня убить, не просил делать ужасающего выбора. Ни разу.

Никогда не знаешь, что имеешь, пока не потеряешь это.

Мир, покой и люди, которых я люблю. Чего еще может хотеть человек? О черт.

Иной все равно не сдержит слова. Кроме того, у меня имелся еще один вариант. Меня предупредили: не использовать мощь Колодца. Но…

…что еще мне оставалось?

Я мог сделать что-нибудь из разряда запредельных глупостей, если бы в этот момент воздух внезапно не наполнился массивным звуком. Два громких, ужасающе хрустящих звука, за которыми следовал один короткий, резкий удар грома. Эта последовательность повторялась снова и снова. Хруп, хруп, удар. Хруп, хруп, удар.

Нет, погодите-ка, я знал этот ритм.

Правда, он звучал чуть иначе: топ, топ, удар. Топ, топ, удар. Что еще у меня было?

У меня были друзья.

Я посмотрел на Акулью Морду, который сканировал поверхность озера, и странное выражение исказило его встревоженную физиономию.

Я широко улыбнулся и сказал:

– Этого ты не ожидал, верно?

ТОП, ТОП, УДАР!

ТОП, ТОП, УДАР!

Это была чья-то смешанная версия песни, потому что она сразу перешла к хору голосов, чистых, человеческих голосов, достаточно громких для того, чтобы сотрясалась земля, – и я поднял руки и запел вместе с ними:

– Мы поем «We will, we will rock you!».

Хеллоуиновское небо взорвалось вспышками алого и синего цвета, ярко-белые и зеленоватые лазерные полосы мелькали повсюду, формируя случайные вспыхивающие изображения предметов и лиц, заполняя небо светом, который пульсировал в такт с музыкой.

И когда это произошло, «Жучок-плавунец», весь чертов кораблик, вырвался наружу из-под завесы, которая скрывала и его, и окружавшую его воду, и все производимые им звуки не только от меня, но и от всей небольшой армии монстров иного мира и их большого, нехорошего генерала Идущего.

Идущий издал еще один яростный вопль, его отвратительные черты исказились еще больше в свете сумасшедших сполохов света в небе, и это было все, что он успел сделать, – «Жучок-плавунец» на полной скорости врезался в баржу.

Разница в массе между двумя судами была значительной – но ситуация изменилась с того момента, как баржа ударилась о мой айсберг. С одной стороны, она была практически неподвижна и только начинала снова набирать скорость. С другой стороны, «Жучок-плавунец» не столкнулся с ней лоб в лоб, а ударил баржу сбоку, прямо по носовой части. Менее чем в десяти ярдах, остававшихся до того, чтобы баржа выползла на берег Духоприюта, «Жучок-плавунец» жестко врезался в нее носом, оттолкнув от места контакта с силой, переполнявшей подземную лей-линию.

Я не слышал звука удара от столкновения сквозь грохот самого выдающегося хита «Queen», но объекты на обоих судах швырнуло в стороны от удара – в большей степени на «Жучке», чем на барже. Баржа сотряслась, качнулась, ее нос развернулся от берега, и она встала бортом к острову, в то время как «Жучок-плавунец» бешено отлетел рикошетом, будто пьяный, и с хрустом налетел на отмель, сильно накренившись набок.