Армия

А ещё мы с Никитой, когда Володю уже увезли подальше от медведей, иногда навещали соседние картофельные поля. Брали не часто и понемногу. А какая уха, например, без картошки? Понемногу брали, потому что тащить обратно нужно было около километра. А нечасто, потому что, опять же, километр туда, километр обратно. Поэтому картошка в нашем нескудном меню числилась деликатесом, в отличии от красной рыбы и красной икры.

Готовить «пятиминутку» меня тоже научил прапорщик. Спасибо ему. До сих пор пользуюсь этим. Что есть «пятиминутка»? Это свежая икра, которую подержали в насыщенном растворе соли (тузлук) пятнадцать минут. Насыщенный раствор – это когда в воде соли столько, что она больше не растворяется.

Сначала икру пропускают через грохотку. Грохотка – деревянная рамка с натянутой на неё мелкой сеткой. Ячейки сетки, чуть больше икринки. Берётся ястык (мешочек, в котором находится икра) и протирается о грохотку. Икра падает в ёмкость, плёнка остаётся сверху. И вот так раз за разом, пока не наберётся желаемое количество. Я только однажды приготовил десять литров. А обычно литра три или пять. На день покушать.

Далее про приготовление. Разводится тузлук и в него высыпается икра. Ждём пока пройдёт пятнадцать минут. Можно помешивать икру, чтобы просто так без дела не сидеть. Плюс помешивание придаёт окружающим ощущение обязательности постоянного участия в процессе. Когда за моим «колдовством» наблюдали офицеры, то можно было рассказать о важности плавности движений, направлении и правильной циркуляции икры в рассоле, как обязательном условии получения фантастически вкусной икры. И если что-то не так сделать, то, конечно получится, и можно будет есть, но, чтобы вот так вкусно, то если только… А про пятнадцать минут я не рассказывал, тыкал в икру и спрашивал: «Видите, как заиграла? Вот! Всё! Готова!»

Прапорщик этому не препятствовал, я изощрённо издевался, зрители благоговейно впитывали. Был бы бубен, то я бы, вероятно, ещё бы и камлал, но это было бы перебором. Поэтому обходился бормотанием, перемешиванием, любованием и изображением того, как я ловлю момент готовности. Прокатывало, конечно, не со всеми. Многие знали и умели готовить сами. Пусть не так вкусно, но умели. Ещё часть любила есть. Просто есть и за процессом приготовления наблюдали со стороны, особо не вдаваясь в подробности.

Когда проходит пятнадцать минут, берётся марля, зажимается с двух концов так, чтобы посередине получилось подобие гамака и туда вываливается/выливается икра. Потом икру нужно промыть проточной водой, чтобы смыть лишнюю соль, и поднимая то один край, то другой, покатать её в этом гамаке.

Остатки ястыка, давленые икринки и прочий мусор, прилипают к марле, а чистая икра собирается в большой шар. Вот этот шар и вываливается в предварительно назначенную для икры ёмкость. Если марлю промыть и ещё раз прокатать икру и так раза три, то такой икры вы не увидите нигде. Только на Дальнем Востоке. Если весь процесс будет у Вас на глазах начиная от ловли рыбы. Всё остальное – тщетные попытки. То, что мы едим сейчас – это очень вкусно, но не настолько как там, вот так и тогда.

Однажды перед приездом очередной группы офицеров, я приготовил котлеты. Из красной рыбы можно сделать фарш без мясорубки. Просто раздавив филе руками. А из магазинской, несколько раз перемороженной рыбы, вообще давить ничего не надо. Она сама по себе в фарш превращается. И, к слову о магазинской рыбе, вы знаете, что свежая рыба, рыбой не пахнет? Т.е. она конечно пахнет рыбой, но не так, как к этому вы привыкли. Это совсем другой запах. Свежая мойва (уёк – по-корейски) пахнет малосольными огурцами. Вяленую корюшку мои друзья, те, которые про Дальний Восток только слышали, называют рыбкой-вонючкой. А рыбой, наверное, пахнет только селёдка. Но не так, как пахнет «рыба» здесь, на материке. И я так и не научился до сих пор есть материковскую речную рыбу. На Дальнем Востоке – рыба, а та которая в материковских реках – тоже рыба.

Надавил фарша, нашинковал лука, пожарил на своей ракетоподобной печке. Получилась настолько большая гора котлет, что даже Никита наелся, а горы как будто не убавилось. Заварил чай, больше похожий на шаманский напиток. Побродил, посидел, заскучал, сварил бульон для ухи.

Тройная уха – это когда в одном бульоне три раза варят разную рыбу. У меня уха была бессчётная и только из красной рыбы. Сначала отварил то, что осталось от фарша – шкуры, хвосты, плавники, головы. Когда разварились, достал и выкинул в костёр. Мы весь мусор и отходы в костре сжигали. Потому как медведь все же где-то рядом бродил. Зачем его запахом приваживать? Бульон получился наваристым. Сходили с Никитой за картошкой. Почистил, приготовил.