Арсен Люпен

– Именно так. Признаюсь, это одно из тех приключений, которыми я особенно горжусь. Сорок минут, что я провел в комнате графини, после того как убедился, что она мертва, пожалуй, самые удивительные и волнующие в моей жизни. За сорок минут я, попавший в крайне запутанную ситуацию, заметил кое-какие детали, восстановил обстоятельства преступления и пришел к убеждению, что преступник не кто иной, как слуга графини. Далее я понял, что завладеть жемчужиной можно только при условии, что слугу арестуют, – и я оставил на месте пуговицу от ливреи; но нельзя было допустить, чтобы полицейские обнаружили неопровержимые доказательства его виновности. Я поднял нож, брошенный на ковре, и забрал ключ, оставленный в двери, предварительно заперев дверь на два оборота и стерев отпечатки пальцев на стене гардеробной. На мой взгляд, это было озарением…

– …Гениальности, – перебил я его.

– Гениальности, если хотите, во всяком случае, такое не пришло бы в голову первому встречному. В секунду предугадать два решения проблемы – арест и оправдание, использовать систему правосудия, чтобы запутать этого парня, одурачить его, довести до такого состояния, что, освободившись, он неизбежно попадется в нехитрую ловушку, которую я для него приготовил.

– Нехитрую? Скажите лучше, незатейливую, ведь ему не угрожала никакая опасность.

– Ни малейшая, поскольку любой оправдательный приговор не подлежит пересмотру.

– Бедняга…

– Ничего себе бедняга… Виктор Данэгр! А вы не забыли, что он убийца? И крайне несправедливо было бы оставлять ему черную жемчужину. Он ведь остался жив!

– А черная жемчужина – ваша!

Люпен достал ее из потайного кармашка своего бумажника. Осмотрел ее, погладил пальцами и вздохнул:

– Какому же богачу, какому безмозглому и тщеславному радже будет принадлежать это сокровище? Какому американскому миллиардеру предназначена эта крупица красоты и роскоши, украшавшая белоснежные плечи Леонтины Зальти, графини д'Андийо?

Херлок Шолмс приезжает слишком поздно

– Удивительно, как вы похожи на Арсена Люпена, Вельмон!

– А вы его видели?

– Как все, по только на фотографии, каждая из которых не похожа на другую, но тем не менее остается впечатление, что это одно и то же лицо… вроде вашего.

Вельмон, видимо, был задет за живое.

– Неужели, дорогой Деван? И вы не первый говорите мне об этом, уверяю вас.

– Настолько похожи, – продолжал Деван, – что, если бы вас не рекомендовал мой кузен д'Эстеван и вы не были бы известным художником, чьи прекрасные морские пейзажи приводят меня в восторг, не исключено, что я сообщил бы в полицию о вашем пребывании в Дьеппе.

Шутка была встречена всеобщим хохотом. Здесь, в столовой замка Тибермениль, помимо Вельмона находились: аббат Жели, деревенский кюре, и дюжина офицеров из полков, проводивших учения в окрестностях и принявших приглашение банкира Жоржа Девана и его матери. Один из них воскликнул:

– Но разве не Арсена Люпена видели на побережье после того знаменитого происшествия в скором поезде Париж – Гавр?

– Совершенно верно, с тех пор прошло три месяца, а через неделю после того, как пустили этот слух, я познакомился в казино с нашим великолепным Вельмоном. Он удостоил меня несколькими посещениями, приятная прелюдия к более основательному визиту в мой дом, который произойдет в ближайшие дни… точнее, в одну из ближайших ночей!

Снова раздался смех, и гости перешли в бывший гвардейский зал – просторную комнату с очень высокими потолками, занимавшую всю башню Гийома, где Жорж Деван разместил свои несравненные богатства, накопленные в течение многих веков вельможами Тибермениля. Сундуки и серванты, напольные светильники и жирандоли[11] составляли ее убранство, великолепные гобелены украшали каменные стены. В глубоких нишах четырех стрельчатых окон с витражами стояли скамьи. Между дверью и окном возвышался монументальный книжный шкаф в стиле ренессанс, на фронтоне которого были две надписи золотыми буквами: «Тибермениль», а ниже – гордый семейный девиз: «Делай что хочешь».

Закурив сигару, Деван продолжал шутить:

– Только не упустите момент, Вельмон, в вашем распоряжении только одна ночь.

– Почему же? – поинтересовался художник, явно подыгрывая хозяину.

Деван хотел было ответить, но мать знаком попросила его молчать. Однако возбуждение, царившее за ужином, и желание заинтриговать гостей одержали верх.

– Теперь я могу рассказать, – прошептал он, – теперь уже никто не проболтается.

Гостей распирало от любопытства, поэтому они расселись вокруг хозяина, а он с довольным видом, словно сообщая важную новость, объявил:

– Завтра в четыре часа дня знаменитый английский сыщик, для которого не существует тайн, самый известный мастер разгадывать загадки, феноменальная личность, будто сошедшая со страниц детективного романа… словом, Херлок Шолмс будет моим гостем.

Присутствующие зашумели. Херлок Шолмс в Тибермениле? Значит, это серьезно? Арсен Люпен действительно находится в этих местах?