ASAP. Дело срочное

– Знаю. Давление колоссальное. Я буквально обзавелась пятью младшими сестрами в один день.

Сон Е говорит так, будто на ее долю выпали немыслимые страдания, но в глазах горит огонь.

– Я рада за тебя, – признаюсь я. Для Сон Е настал важный момент. Она десять лет была трейни и теперь наконец-то дебютирует.

– Спасибо, Сори. – Выражение лица ее смягчается.

Я переодеваюсь для тренировки и захожу в зал. Хеми уже на полу – делает растяжку.

– Сон Е сказала, тренировка прошла хорошо, – замечаю я, вытягивая ноги и склоняясь к носкам.

– Сон Е-онни добрая, – откликается Хеми.

Я снова отмечаю ее усталый вид. И дело не только в физической форме. Если я правильно помню ее расписание, сегодня она встала в пять утра и пошла на тренировку, хотя вчера поздно вернулась с записи.

– Знаю, нам надо пройтись по хореографии, но можем передохнуть.

Хеми качает головой:

– Я не против побольше поработать две недели подряд, а потом отоспаться.

Что ж, трейни она стала совсем недавно, но настрой у нее что надо.

Потом придется сказать ей, что надо рассчитывать силы, что потом, после дебюта, станет еще труднее, но менять ее мнение этот счет пока рано.

– Ладно. – Я встаю и включаю музыку. – Пройдемся по шагам.

Танец у них и правда трудный, но, к счастью, Хеми большую его часть проводит на заднем плане или сбоку, а вперед выходит, только когда поет свои строчки. Кое-какая подготовка у нее есть – всю начальную и среднюю школу она ходила в танцевальную студию в Торонто. Мы разбираем шаги, и я по ходу что-то исправляю, где-то даю совет.

За несколько часов мы столько раз повторяем хореографию, что я сама успеваю запомнить все связки. Танцевальной манере Хеми недостает аккуратности, а кроме того, придется много практиковаться, чтобы безупречно исполнить все на сцене, на глазах у публики, но по сравнению с началом занятия стало получаться намного лучше.

– Я нервничаю из-за вчерашнего выпуска, – признается она, пока мы собираем вещи. – Как я буду смотреться.

– Ты про выпуск «Поймай меня, если сможешь?»

Она кивает.

– Мне кажется, я не до конца была собой. Я боялась сделать что-нибудь не так, боялась, потом будет стыдно, и старалась вести себя как можно лучше, но, боюсь, меня сочтут слишком зажатой.

Я обдумываю ее признание.

– Ты не обязана показывать людям всю себя. На самом деле даже стоит оставить что-то самой себе.

– Ты так и делаешь, сонбэ? У тебя такой гламурный образ, но ты и в жизни гламурная.

– Вообще-то нет.

– Правда-правда, – настаивает она.

– Иногда я стесняюсь, иногда злюсь. Меня многое раздражает, выводит из себя, – я думаю о том, как Натаниэль ушел сегодня утром, не сказав мне ни слова. – Может, однажды я смогу спокойно продемонстрировать эти стороны своей натуры незнакомым людям, но пока предпочту их скрывать. Пусть видят только гламурный образ.

– Надеюсь, однажды я увижу тебя полностью, Сонбэ, – ухмыляется она, и я смеюсь в ответ.

Домой я еду на автобусе и до своего района добираюсь только к четырем часам. Солнце уже садится, заходит за горы на западе. Минутку я просто стою и дышу прохладным вечерним воздухом.

На улице тихо, машины проезжают совсем редко. Пожилая пара выгуливает собак по кварталу.

Вместо того чтобы сразу отправиться домой, я решаю зайти в магазинчик на углу. Я уже совсем близко, когда дверь магазина открывается, и оттуда выходит парень.

И это Натаниэль.

Глава семнадцатая

Я жду Натаниэля, сидя на пластмассовом стуле перед магазином. Несколько секунд спустя звякает колокольчик над дверью, и он снова выходит, на сей раз держа в одной руке стеклянную бутылку виноградного сока, а в другой – жестяную банку. Сок он ставит передо мной и садится напротив. Длинные пальцы осторожно поддевают клипсу на жестянке.

На нем толстовка и штаны для бега, мягкие волосы завиваются возле ушей. Лежащий на столе телефон загорается – пришло сообщение от Йонмина, но он не реагирует. Что он вообще делает в этом районе, в этом магазине, после того, как так внезапно ушел утром?

Я думала, утром он ответит на мое вчерашнее предложение, а он сбежал, не сказав ни слова. И вот теперь он здесь, и все эмоции одолевают меня с новой силой. Стыд – потому что я думала, что он меня избегает, раздражение – потому что ничего не сказал перед уходом, разочарование – от того, что сбежал.

– Почему ты ушел сегодня утром? – спрашиваю я.

Он встречается со мной взглядом, слегка приподнимает брови.

– У меня была встреча, так что я вернулся в квартиру переодеться.

Встреча? Я хмурюсь.

– А почему ничего не сказал?

– Ты спала, я не хотел тебя будить. Сори, что случилось?

Я качаю головой:

– Ничего. Все нормально. Просто… – Я сжимаю бутылку. – Просто думала, мы вместе позавтракаем.

Едва у меня вырываются эти глупые слова, я готова сквозь землю провалиться. Это же просто завтрак. Но мне так хотелось разделить с ним этот нехитрый ритуал. По крайней мере, можно говорить честно.

Я что есть силы сжимаю бутылку.