Ashen crown (СИ)

Полчаса назад падре вернулся с завтрака, где побеседовал с собратьями и с интересом выслушал о нуждающихся в помощи детях из хосписа. То есть, детях обречённых на смерть по тем или иным причинам. Но молитвы и пожертвования призваны продлить им если не жизнь, то укрепить их веру в её исключительную доброту. Он не кривил душой, когда говорил, что сделает всё, что в его силах, однако мысли его блуждали далеко от темы благодеяний. Под прикрытием одного из священников ему предстояло пропасть на пару дней.

Сидя на одинокой кровати в номере, Юнги осмотрел скромную мебель и свои пожитки в виде кожаной сумки, на дне которой лежал красный шёлковый шарфик. Он достал кусочек лёгкой ткани и зарылся в него лицом, вдыхая парфюм Хосока, напоминающий сицилийское цитрусовое утро. До мельчайших подробностей он успел изучить, как Хосок выглядит во время сна: любовался им, проснувшись с солнцем. Хотелось прикасаться к нему. Закрыть глаза и воображать чревато последствиями, а у Юнги всё расписано. Мечтательность - отставить.

Вздохнув, он открыл окно и, облокотившись о подоконник, закурил. Внизу у бассейна загорало несколько человек, а поодаль, где растворялись каменные изваяния города и образцы современности, горизонт испещрён зеленью тропик. Хорошо здесь. Отдыхать одному или проводить время с кем-то, не пялиться одинокой свечкой вдаль, а держать кого-нибудь за талию и целовать за ушком. Табак также не спешил выгонять из Юнги романтический настрой, и его это немало смешило. Вспоминался отец, подстреливающий крупную дичь с каменным лицом, а потом славно воркующий о том, что подарить маме на годовщину. Яблоко от яблони. Что за хреновы законы - повторяются, как прописанные?

И всё же, когда у него было что-то своё? Вещи - чужие и больше похожие на сувенирное напоминание о лихих проделках, награды - сомнительные. Частенько, находясь на Сицилии, он задумывался, не стоит ли прекратить мракобесие, перестать торговать оружием и периодически уходить в запой утех. И всякий раз приходил к однозначному выводу. Не стоит. Когда начинаешь что-нибудь - доводи до конца. Даже если оно пророчит снести голову.

Он уже позаботился о том, чтобы проверить свой счёт, успел отлучиться до банка и обналичить кругленькую сумму. Для того, чтобы вскоре с ней расстаться. В местном баре Юнги нашёл человека, с каким имел договорённость Чимин. За деньги была изложена информация и даны координаты. С десяток небольших населённых пунктов в районе взрыва, несколько «примечательных» мест, где можно отсидеться. Юнги требовалось проверить их в одиночку, истоптать метр за метром, проявить бдительность и осторожность. Нанять кого-нибудь и быть кинутым не тянуло на целесообразность. В чужой стране надеяться следует только на себя.

Сутану он расстёгивал чуть дольше, чем обычно. Переодевался в закрытую и лёгкую одежду, чтобы не пострадать от насекомых и обжигающих солнечных лучей. Машину арендовал за гроши и не был уверен, что вернёт в целости и сохранности.

По пути Юнги угнетали местные беспорядки, обстановка и шаткость, даже трещины в асфальте, душный спёртый воздух и неутолимая жажда в глубине собственной глотки. Он не припомнит, чтобы пил столько воды, живя в Катании. Но, привыкший к любым условиям, не жаловался. На заправке проверил сумку с двумя пистолетами и патронами, плотнее завалил их вещами и молитвенниками, дёрнул поддельный паспорт за уголок, чуть вынув из нагрудного кармана, пихнул обратно. Он делал много лишних движений, и для него самого это значило, что он суетится впустую, что близко к статусу волнения. Неправильное начало.

Он гнал всю дорогу прочь от большого города почти без остановок. Кондиционер в видавшем виды внедорожнике не работал, и эта проблема вылепила на коже второй липкий слой. Юнги притормозил у одинокого указателя, чтобы облиться водой. Она испарялась мгновенно. Никчёмные дороги вынуждали оставлять авто рядом со въездами и дальше идти пешком.

В первой деревушке его ждала неудача. В унылой забегаловке владелица, кое-как говорившая на английском, пояснила, что среди здешних ничего подозрительно не замечала, мол живут они себе тихо, трудятся, чужаков не видели. Простым людям лгать не с руки, поэтому Юнги верил.

Ближе к вечеру, в бог весть каком по счёту посёлке, на удивление хорошо приспособленном для туристов, Юнги смутил блеск поодаль: он угадал в нём автомобильный бампер. Что ж, у того кафе вполне мог задержаться приличный путешественник или целая семья, выехавшая на каникулы. Машина среднего класса. Не чуя в том никакого подвоха, Юнги на всякий случай сунул пистолет за пояс и вошёл в дверь. Его прибытие огласил мелодичный колокольчик, пара-тройка иностранных посетителей окинула его быстрыми взглядами, несколько смуглых официанток обернулись и выразили почтение, и одна из них тут же соскользнула со стула с меню на руках. Юнги поздоровался на испанском и сел у окна. Ощутив от прогулок немалый голод, он заказал кукурузные лепёшки с сыром, паббелин-криольо и стакан холодного ананасового сока.