Ashen crown (СИ)

Что-то в Чонгуке переменилось. Недавно он узнал, что Чимина взяли в заложники. В штабе всё ещё чаяли надежду выйти на него и убрать. Угрохав столько сил, Чонгук имел право устать. Его деятельность не тайная, но он хорошо спутал карты, запустил обратный отсчёт для подрыва ублюдков. Сделать первым мнимо падшим Тэхёна - всего лишь начало. Через пару часов другие папы падут замертво по-настоящему. И иже с ними.

Заговорив, Чонгук медленно обрезал узлы. Тэхён вслушивался.

— В восемнадцать Марко поехал отдыхать в Сеул, где и познакомился с твоей матерью. Ты уже знаешь, что она была проституткой. У них закрутился роман. В одну из ночей они зачали тебя.

Тэхён потёр освобожденные кисти и кивнул.

— Лучше бы предохранялись.

— Не говори так, — нахмурился Чонгук. — Потом Марко пригласил её в Катанию и пообещал жениться, но на тот момент она категорически отказалась. Не имея средств на существование, ввязалась в Стидду. Она несколько раз пыталась абортироваться, но всякий раз ей что-то мешало, — Чонгук поцеловал его разодранную коленку. — Ты ей не особо был нужен, а потому один из адептов выказал пожелание купить тебя, когда родишься и принести в жертву нашему отбитому богу.

— И она согласилась? — Тэхён привстал, чтобы размяться.

— Да, ей-то что, — Чонгук скручивал верёвки. — Тебе обещали обеспечить достойную жизнь. Вас забрали в Катанию, когда ты был ещё маленьким.

— Помню.

— И она отдала тебя в сиротский дом, который позже прикрыли. Сначала его обворовывали свои же, потом кто-то что-то не поделил и настучал властям. Там в принципе все дети шли на распределение. Такие же «подаренные», как ты. Но тебе удалось сбежать, когда до них добрались федералы.

— Я очутился на улице, — продолжал Тэхён. — И встретил Марко.

— Между прочим, он узнал, что твоя мать в Катании, отыскал её, уже повёрнутую на религии, и она проболталась. Правда, какая ирония, что родной отец отправил тебя в змеиное логово. Он вроде как хотел проверить Баретти на принадлежность Стидде, и ты так подвернулся вовремя…

— Сука, — Тэхён отвернулся, умываясь бризом.

Чонгук дал ему время прогуляться в одиночестве. Наживка из него в детстве вышла та ещё. Слушать о матери больно. Она не глядя подписала ему смертный приговор.

Они распили на двоих банку энергетика и перекусили сухим пайком. Искупались и, высыхая, целовались на пляже, качались по берегу, облепленные песком; снова ныряли в волны и так горячо обменивались теплом, что не избежали возбуждения. Сочно поцеловав Чонгука, Тэхён осторожно опустился вниз и, предупредив, что не может устоять, принялся отсасывать. Это было так естественно - расслаблять для Чонгука глотку, ощущать его пальцы на макушке, слушая стоны, глотать солоноватую сперму. Любовно лизать его татуировку и возвращаться к истокам.

Опершись на здоровую руку, Чонгук мастурбировал ему, обкусывая шею и ставя засосы, изучая языком рот, пока в набегающей резвой волне не растворился новый оргазм. Зажмурившись под светлеющим небом, Тэхён выгнулся и размяк, прикусывая ему хрящик уха и шепча о том, как приятно.

Они оба попали в настроение, когда могли бы часами говорить и предаваться ностальгии, апатично отзываясь обо всём, что не для них. Но слова заменила теснота и празднество плоти, ссыпающийся по коже песок и дрожь, словно всё заново, впервые. Как та первая гроза и сладость. Тэхён тёрся о бедро Чонгука, жарко вздыхая в его губы, целовал его лицо. Он не мог отказаться от него, ни от одной из его частиц. Как и Чонгук, треплющий его волосы, мажущий губами по щекам.

Скудный выбор. Трудно жить, трудно умирать. И ни того, ни другого не хотелось в полной мере. Гораздо легче убить друг друга одновременно. Но это практически невозможно и волшебно, пока вшито в иллюзию.

Тэхён полагал, что путь предстоит непростой.

— Чонгук… — он коснулся его перебинтованного плеча, но не спросил, кто подстрелил. — Куда мы и зачем?

— В Санто-Доминго, осядем там ненадолго, — честно признался Чонгук. — Я завершу операцию, и когда пойму, что нам ничего не угрожает, отправимся, куда скажешь.

— Ты не за них, — уверенно сказал Тэхён, — ты против.

— По мне так заметно?

— Нет. Просто… ты за меня.

— Не так, — возразил Чонгук. — Я с тобой.

Он обнял его и поцеловал в лоб. Через полчаса они садились на частный самолёт. Тэхён, словно загипнотизированный, поднимался по трапу, сел в кресло и вздрогнул от голоса побледневшего из-за ранения Чонгука.

— Я знаю, в честь кого твой шрам, Тэхён, — говорил он, прикрыв глаза. — Я не такой уж идиот. Но всё это в прошлом, так что я не в обиде.

Насторожившись, Тэхён взял его за руку.

— Мы можем связаться с Чимином? — спросил он.

— Не сейчас.

Чонгук полагал, что он немного занят. И если Тэхён узнает, им не избежать разногласий.

***

Мир тесен, судьба катастрофически непредсказуема. Но зачастую случается именно то, чего не ждёшь.