Аскетические творения. Послания

⁵⁰ См.: «Страшна смерть, когда слышишь о ней, но еще ужаснее она, когда видишь ее глазами; это мы испытали шесть дней тому назад при смерти халкинского игумена. Ибо, застав его при последнем издыхании, мы поражены были случившимся, когда в один момент он был с нами и тотчас же отошел от нас, будучи предан смерти. И действительно, страшно слышанное и ужасно виденное. Еще дыша, блаженный старец сказал: “Я захвачен врасплох”. И это говоря, потряс головой и рукой, мыслей же не раскрыл. Но мы чувствовали, откуда такое беспокойство. Это я сказал не для того, чтобы набросить тень на него, — да не будет! — но для того, чтобы и себя устрашить, и вас предостеречь, чтобы мы не были захвачены врасплох, чтобы не было нужды в час смерти произнести такие же слова, но будем готовы без смущения встретить его, ибо написано: уготовихся и не смутихся (Пс. 118, 60). Но этого мы не достигнем, если не будем крепко хранить то доброе, что делаем, и исправлять покаянием греховное, будучи всегда готовыми, как имеющие причастие быть взятыми на небо» (Творения преподобнаго Феодора Студита. Т. 1. СПб., 1907. С. 254).

⁵¹ Высказываясь так о приговоре (άπόφασις) Божием, в котором заложено оправдание (δικαιουσα) человека, свт. Феолипт опять же оттеняет одну из граней общего святоотеческого воззрения на смерть как на благодеяние. Ср. учение свт. Кирилла Александрийского, считающего, что «Божественный Законоположник телесной смертью прерывает путь греха и этим способом утверждает “человеколюбивое наказание”. Поскольку Адам согрешил и понес наказание, которое ему предрек Создатель, Всеблагий устраивает дела так, чтобы наказание обернулось спасением! Поэтому смерть “разрушает эту тварь (человека) и прекращает действие пагубы” и в то же время освобождает человека от страданий; она освобождает его от трудов, изгоняет “горести и помыслы” и кладет “конец” различным страстям телесным» (Василиадис Н. Указ. соч. С. 95).

⁵² Ср.: «Как плывущие морем купцы хотя найдут и попутный ветер, и тихое море, но, пока не войдут в пристань, находятся всегда под страхом, что вдруг восстанет противный ветер, взволнуется море и корабль подвергнется опасности, так и христиане, хотя и ощущают в себе, что дышит благоприятный ветер Святого Духа, однако находятся еще под страхом, чтобы не нашел и не подул ветер супротивной силы и не воздвиг в душах их какого мятежа и волнения. Посему потребна великая рачительность, чтобы войти в пристань упокоения, в совершенный мир, в вечную жизнь и вечное наслаждение, во град святых, в небесный Иерусалим, в Церковь первородных (Евр. 12, 23)» (Творения преподобного Макария Египетского. М., 2002. С. 442).

⁵³ Говоря о здравии как о «добром смешении (благорастворении) четырех стихий (элементов), των στοιχείων ευκρασίαν, свт. Феолипт разделяет античную “соматологию”, которая была унаследована и церковными писателями и учеными (в частности, Немезием Эмесским). Например, по воззрению Платона, тело наше состоит прежде всего из первичных комбинаций четырех стихий земли, воды, воздуха и огня, обусловливающих собою “вторичные соединения”, из которых образуются мозг, кости, плоть, сухожилия, мышцы и даже кровь. Правильность и соразмерность всех этих комбинаций обусловливает, по Платону, здоровье тела; несоразмерность в количестве элементов, преобладание одного из них на счет другого, неправильность при взаимном их перемещении и изменении служат причинами различных болезней. Это и есть то “дурное смешение” (δυσκρασία) органических элементов, о котором говорит Немезий» (Владимирский Ф. С. Антропология и космология Немезия, еп. Емесскаго, в их отношении к древней философии и патристической литературе. Житомир, 1912. С. 86).

⁵⁴ Подобное отношение к телесным недугам характерно для многих святых отцов. Так, преп. Макарий Оптинский замечает: «Самая болезненность тела уже есть очищение души от греховных Струпов». Кроме того, он говорит: «Бог печется и промышляет об нас более, нежели сами мы; Он устроивает наше спасение, однако же не хощет, чтобы мы искали оного в здешней отраде, но в скорбях, в теснотах и в болезнях. Со ослабою ли вошли в Царство Небесное отцы и матери наши? Не паче ли тесным и прискорбным путем приобрели оное? Они скорбели, но не стужали и не малодушествовали, и сие служило им отрадою в лютейших скорбях душевных и телесных, по претерпению коих в совершенном смирении получили и совершенное успокоение, и даже духовное дарование» (Душеполезные поучения преподобного Макария Оптинского. Введенская Оптина Пустынь, 1997. С. 38–39).

⁵⁵ Данное высказывание свт. Феолипта об Ангелах как «сродниках наших» (συγγενείς ημών) — явление, насколько нам известно, весьма редкое, если не исключительное в святоотеческой письменности.