Аскетические творения. Послания

⁷⁰² Тема подобного «умирания» для мира постоянно встречается в святоотеческих аскетических творениях. См., например: «Где любовь к Богу, там (готовность) взойти с Ним на крест, чтобы с Ним пострадать и прославиться с Ним, чтобы вместе с Ним умереть и жить. Восходящий на крест оставил земное (букв.: был поднят от земли, освободился от земли — εκουφισθη απ ο της γης), умер миру и должен горняя мудрствовати, идеже Христос одесную (Кол. 3, 2 и 1) Отца» (Преподобных отцев Варсануфия Великаго и Иоанна Руководство к духовной жизни. М., 1993. С. 357). Текст: Barsanuphe et Jean de Gaza. Correspondance. Vol. II. T. II / Ed. par F. Neyt et P. de Angelis-Noah // Sources chretiennes. № 451. Paris, 2001. P. 728.

⁷⁰³ Так цитирует свт. Феолипт, добавляя в текст 2 Кор. слово «вечную». По изъяснению свт. Феофана, «печаль мира есть печаль из-за потерь славы, чести, имущества, утех, расстройства житейских или гражданских дел, вообще из-за чего-либо земного, этою жизнию ограничивающегося, спасения же и вечности не касающегося. Все эти печали убивают горем и поражают безотрадностью. Когда блага земные отнимаются, то лишаемый их так себя имеет, что у него будто душу вынимают» (Творения иже во святых отца нашего Феофана Затворника. Толкования Посланий апостола Павла. Второе Послание к Коринфянам. М., 1998. С. 260).

⁷⁰⁴ Об этом славолюбии (φιλοδοξία) см. рассуждение блж. Диадоха, который, заметив, что «духовное слово всегда сохраняет душу нетщеславной», противопоставляет ему «слово мирской мудрости», ибо оно «всегда вызывает человека к славолюбию», поскольку дарует своим последователям «любовь к похвалам, будучи выдумкою людей тщеславных». Для блж. Диадоха именно славолюбие является излюбленным оружием темных сил, ибо бесы, «принимая особенно славолюбие в предлог своей злобы, чрез него, как бы чрез какую-то темную дверь, выскакивая, похищают души». См.: Попов К. Блаженный Диадох (V века), епископ Фотики Древняго Эпира, и его творения. С. 33–34, 509–510.

⁷⁰⁵ Данная воля (το φιλόκοσμον θέλημα), вероятно, почти тождественна той «плотской воле», о которой говорит преп. Анастасий Синаит. Он, выделяя три вида воли — Божественную, естественную (или среднюю) и плотскую (диавольскую), замечает: «Боготварная (θεοκτιστον) естественная воля человека есть разумное движение (кищоц voepa) желающей части души, которое в соответствии с природой побуждает человека к [соединению] с предметом желания. Божественная же воля у людей есть поспешание прирожденного и разумного желания (της έμφυτου νοερας ορεςεως) от того, что соответствует естеству, к тому, что превышает это естество. А плотская воля (θέλημα σαρκικ ον) есть страстное извращение естественного в противоестественное» (Anastasii Sinaitae Viae dux / Ed. K.-H. Uthemann // Corpus Christianorum. Series Graeca. Vol. 8. Turnhout, 1981. P. 40).

⁷⁰⁶ У потребляется достаточно редкий в святоотеческой лексике термин καρτέρια («стойкость», «выносливость», «твердость»), практически тождественный обычному υπομονή. В сочинении «Наставления о доброй нравственности и святой жизни, в 170-ти главах» (греческому названию более соответствует титул сочинения в церковнославянском «Добротолюбии»: «Увещания о нравах человеческих и благом житии»), приписываемом преп. Антонию Великому (но не принадлежащему ему), оба термина сополагаются: «“Воздержание”, “незлобие”, “целомудрие”, “твердость” (την καρτερίαν — ц-сл. “крепость”), “терпение” (την υπομονήν) и подобные им великие и добродетельные силы получили мы от Бога, чтобы они сопротивлялись и противостояли встречающимся с нами прискорбностям и помогали нам во время их, так что если мы будем всегда упражнять сии силы и иметь их всегда наготове, то ничто из случающегося с нами не будет для нас тягостно или болезненно и несносно, ибо мы [постоянно] будем держать в уме, что все это есть человеческое и побеждается [сущими] в нас добродетелями» (Добротолюбие. Т. 1. С. 63–64).

Текст перевода несколько исправлен по изданию: Φιλοκαλία. Τόμος Α'. Σ. 4.

⁷⁰⁷ В данном случае употребляется уже понятие υπομονή. Это понятие, так же, как и глагол xmopeveiv (терпеть), широко использовался в святоотеческой письменности, особенно в письменности аскетической, где эта одна из главных христианских добродетелей тесно увязывалась с прочими добродетелями: бесстрастием, верой и т. д., являясь вместе с ними основой основ духовного преуспеяния. См.: MiquelP. Lexique du desert. Etude de quelques mots-cles du vocabulaire monastique grec ancien. Abbaye de Bellefontaine, 1986. P. 261–278.