Асорин. Избранные произведения

Бехарано Галавис в предисловии к книге сам излагает свою теорию стиля. Его утверждения категоричны. «Первое достоинство стиля, — пишет наш автор, — это ясность. Мы говорим ведь лишь для того, чтобы нас поняли. Стиль ясен, если он мгновенно ведет слушающего к делу, не задерживая его внимание на словах». Запомним основную максиму: прямо к делу. Чтобы слова не задерживали нас, не мешали, не затрудняли путь, чтобы мы мгновенно перенеслись к делу. Более удачное и точное выражение невозможно найти. Остановимся же на этой теме: «Если стиль верно и точно передает то, что мы чувствуем, — он хорош». Трудность, высшая сложность в том, чтобы таким вот образом передать то, что чувствуешь. Разумеется, кому не дано быть художником, не дано быть великим стилистом, кто не владеет техникой, у того неизбежно появляется склонность облекать свои чувства и мысли всяческими аксессуарами и надоедливой мишурой. Людям не понять, что простое это и есть художественное. Не под силу понять, что презирать стиль за простоту — глупо. «Простоту, если речь идет о стиле, надлежит почитать не недостатком, но, напротив, искусством». Почему старинные писатели имеют для нас — людей, отделенных от них столькими веками, — такое глубокое очарование? В испанской литературе мы авторов XVI века предпочитаем авторам XVII века. А среди произведений великого писателя созданиям его зрелых лет обычно отдаем предпочтение перед созданиями юности… Написав эти строки, мы на минуту остановились, чтобы подумать. А верно ли то, что мы сейчас высказали? Произведения юности — это огонь и золото; творения зрелости — строгость и серебро. Перед нашим мысленным взором стоят в это мгновение последние полотна Тициана. Мы думаем также о первой и о второй части «Дон Кихота». И вспоминаем глубокое впечатление от перечитывания «Персилеса и Сихизмунды» уже во второй половине жизни. Во всем есть своя прелесть, но, пожалуй, самое сильное, самое утонченное наслаждение доставляют эти матово-серые тона, эта скупость средств, эта невыразимая, тихая грусть великих созданий вечерней поры.

Вернемся к формуле Галависа: «Простоту, если речь идет о стиле, надлежит почитать не недостатком, но, напротив, искусством». И автор прибавляет: «В простом стиле не меньше изящества и точности, чем в других стилях». «Из всех недостатков стиля самый нелепый тот, который именуют напыщенностью».

Темный стиль — темная мысль

Все должно быть принесено в жертву ясности. «Всякое другое обстоятельство или качество, как, например, чистота языка, соразмерность, возвышенность и изысканность, должны поступиться перед ясностью». Не довольно ли этого? А вот для пуристов сказано так: «Лучше навлечь осуждение ревнителя грамматики, нежели остаться непонятым». «Верно то, что любая аффектация достойна осуждения, однако к аффектации ясного стиля можно прибегать безбоязненно». Единственная извинительная аффектация — это аффектация ясности. «Недостаточно, чтобы тебя поняли; надобно стремиться к тому, чтобы тебя не могли не понять».

Да, стиль немногословный и ясный — это высшая цель. Но как писать немногословно и ясно, если думаешь-то совсем не так? Стиль не зависит от нашей воли, отсюда бессилие и тщетность — относительные — всяческих правил. Стиль — это равнодействующая нашей… физиологии. «Когда стиль темен, есть основание полагать, что и понимание смутно». Темный стиль — темная мысль. «То, что ясно написано, может быть ясно высказано, разве что у автора есть причины напускать на себя загадочность». Великолепно по точности и проницательности! Рекомендуем простоту и еще раз простоту. Но что такое простота стиля? Вот большая проблема. Сейчас мы дадим формулу простоты. Простота, эта чертовски трудная простота — вопрос метода. Следуйте нашему совету, и вы одним махом овладеете великолепным стилем: когда пишете, помещайте одно после другого. Больше ничего, вот и все. Разве вы не замечали, что у ораторов или у писателей обычный недостаток состоит в том, что они помещают одно высказывание внутри другого с помощью всяких там скобок, вставных, вводных предложений и разных попутных и случайных мыслей? Так вот, в противоположность этому надо размещать предметы изложения — сиречь мысли, чувства — одно после другого. «Предметы изложения надобно размещать, — говорит Бехарано, — в том порядке, в каком о них думаешь, и отводить им надлежащее пространство». Трудность, однако, в том… чтобы правильно думать. Стиль не зависит от нашей воли. Стиль — это равнодействующая физиологическая.

Врожденное