Атлантида

— Очень странные символы, — сказала она после минутного изучения. — Что-то напоминают, только не пойму, что именно?

— Может, географические карты? — подсказал Джиордино.

— Карты чего?

У Питта на губах заиграла улыбка.

— Всего лишь Земли в четырех разных проекциях. Хэтфилд воззрился сквозь очки на чертежи, перегнувшись через плечо Пэт.

— Ерунда! — заявил он. — Эти рисунки не имеют ничего общего с земной географией. Они очень подробны, но больше напоминают какую-то воображаемую планету.

— Это потому, что мы не в силах представить себе очертания континентов и океанов за девять тысяч лет до нас.

— Вынуждена согласиться с доктором Хэтфилдом, — сказала Пэт. — Даже если это карты, то на них только цепочки чего-то вроде островов, больших и малых, с изрезанным побережьем, и какие-то волнистые знаки, возможно изображающие моря.

— Похоже на бабочку, расстрелянную из зенитки на фоне клякс Роршаха, — хмыкнул Джиордино.

— Всем минус пятьдесят баллов из-за неумения применять серое вещество, — покачал головой Питт. — Я был уверен, что уж кто-кто, а вы эту головоломку решите сразу.

— Так что же здесь видите вы? — жадно спросила Пэт.

— Четыре проекции Земного шара, наблюдаемого с антарктического континента девять тысяч лет назад.

— Шутки в сторону, — согласно кивнул итальянец. — Ты прав, как всегда, черт побери!

Пэт отступила на шаг назад, чтобы охватить взглядом всю картину.

— Да, пожалуй, теперь я вижу не только острова, но и материки. Но они расположены совсем на других местах. Как будто всю планету перекосило.

— Но где же Антарктида? — удивился Хэтфилд. — Что-то я ее не нахожу.

— Она у вас прямо перед глазами.

— Откуда такая уверенность? — недоверчиво прищурилась Пэт.

— Мне тоже было бы интересно знать, каким образом вы пришли к этому заключению? — поддержал ее Хэтфилд. Питт повернулся к Патриции:

— В вашей походной сумке найдется кусочек мела, чтобы выделить надписи на стенах?

— Мел — это вчерашний день, — улыбнулась она. — Теперь используется порошок талька.

— Хорошо, давайте его сюда. И несколько бумажных салфеток. Уж они-то точно найдутся у любой женщины.

Пэт запустила руку в карман и выдала Питту пачку салфеток. Потом покопалась в сумке, перебирая блокноты, фотопринадлежности и инструменты, пока не наткнулась на коробочку с тальком.

Питт тем временем полил салфетку водой из фляжки и смочил рисунки на стене, чтобы тальк плотнее пристал к вырезанным в камне линиям. Когда Пэт передала ему порошок, он стал посыпать им гладкую поверхность вокруг древнего изображения. Примерно через три минуты Питт отступил назад, откровенно любуясь своей работой, и торжественно провозгласил:

— Леди и джентльмены, я дарю вам Антарктиду!

Трое зрителей напряженно всматривались в неровную корку белого талькового покрытия, но Питт несколькими взмахами руки стер лишнее, и открылся вытравленный в камне рисунок. Теперь в нем усматривалось явное сходство с контурами континента южного полюса.

— Так что же это означает? — возмутилась сбитая с толку Пэт.

— А это всего лишь означает, — объяснил Питт, жестом указывая на мумии, сидящие на тронах, — что эти древние люди ходили по Антарктиде за тысячи лет до современного человека. Они исследовали ее побережье и нанесли на карту, когда материк еще не был покрыт снегом и льдом.

— Чушь! — возмущенно фыркнул Хэтфилд. — Научно доказано, что вся территория континента, не считая трех процентов поверхности, уже миллионы лет покрыта слоем льда!

Питт несколько секунд молчал. Он смотрел на мумифицированные фигуры, как на живых, переводил взгляд с одного лица на другое, как будто пытаясь обменяться с ними какой-то мыслью. И, наконец, протянул руку к древним безмолвным мертвецам.

— Ответ, — сказал он с непоколебимой убежденностью, — придет от них.

24

После ланча Хайрем Йегер вернулся к своему компьютеру. В руках он нес большую картонку со щенком бассет-хаунда, которого он вытащил из городского приюта для бездомных животных за несколько часов до того, как беднягу должны были усыпить. Его прежний пес, золотистый ретривер, умер от старости, и Йегер всенародно поклялся, что другой собаки больше не заведет, но дочери-подростки так ныли, выпрашивая новую собачку и грозя даже забросить школу, если ее не купят, что у него просто не было выбора. Хайрем мог утешаться лишь тем, что он не первый отец, которого дети уломали принести домой животное.

Вообще-то он думал взять ретривера, но стоило ему заглянуть в грустные глаза бассета, увидеть его неуклюжее тело, короткие толстые лапы и волочащиеся по земле уши, и он попался на крючок. Расстелив вокруг стола газеты, Йегер позволил щенку свободно по ним бродить, но пес решил, что удобнее всего лежать в открытой коробке на подстилке и смотреть на хозяина. И оказалось, что почти невозможно оторвать взгляд от этих влажных печальных глаз.

Однако Йегер усилием воли все-таки заставил себя переключиться на работу и вызвал Макс. Она появилась на мониторе и набычилась:

— Ты просто жулик и проходимец, Хайрем! Тебе обязательно было заставлять меня ждать так долго?