Автобиография большевизма: между спасением и падением

На XIV съезде РКП(б) Сталин утверждал, что «в связи с вопросом о крестьянстве у нас наметились в партии два уклона. Уклон в сторону преуменьшения кулацкой опасности и уклон в сторону ее преувеличения, в сторону преуменьшения и недооценки роли середняка. Я не скажу, что эти уклоны представляют, что либо, смертельное для нас. Уклон есть уклон, уклон есть нечто, еще не оформившееся. Уклон есть начало ошибки. Либо мы дадим этой ошибке развиться, – тогда дело плохо, либо мы эту ошибку подсечем в корне, – и тогда опасность ликвидирована». Не было никаких препятствий для возвращения оппозиции в общепартийное русло. «Два слова о недооценке кулацкой опасности. Говорят о кулацком уклоне. Это, конечно, глупо. В партии не может быть кулацкого уклона. Речь идет не о кулацком уклоне, а об уклоне в сторону недооценки кулацкой опасности. Если бы даже не было людей, которые стали жертвой этого уклона, которые стали на почву этого уклона, они все равно появились бы, потому что развитие у нас идет в сторону некоторого оживления капитализма, а оживление капитализма не может не породить сумятицу около нашей партии»[2248]. Речь шла о статье Владимира Сергеевича Богушевского «О деревенском кулаке или о роли традиции в терминологии» (журнал ЦК ВКП(б) «Большевик» 1925 года), где говорилось об исчезновении кулачества «как специфического типа сельского эксплуататора»[2249]. Зиновьев раскритиковал статью, но и Сталин отверг попытку Богушевского ввести кулаков в состав полноправных советских граждан и назвал его «конченым человеком». «Но есть другой уклон, – продолжал Сталин говорить на съезде, – в сторону переоценки кулацкой опасности, в сторону растерянности перед кулацкой опасностью, в сторону паники: „кулак идет, караул!“. Странное дело! Люди вводили НЭП, зная, что НЭП есть оживление капитализма, оживление кулака, что кулак обязательно подымет голову. И вот стоило показаться кулаку, как стали кричать „караул“, потеряли голову… На деле этот уклон ведет к разжиганию классовой борьбы в деревне, к возврату к комбедовской политике раскулачивания, к провозглашению, стало быть, гражданской войны в нашей стране и, таким образом, к срыву всей нашей строительной работы, тем самым – к отрицанию кооперативного плана Ленина в смысле включения миллионов крестьянских хозяйств в систему социалистического строительства… К счастью, – заключал Сталин, – у нас в партии есть силы, которые могут отсечь и первый и второй уклоны (аплодисменты)»[2250].

Ил. 65. О винтиках. Ленинградская правда. 1925. 19 декабря

Ил. 66. О «покойниках». Ленинградская правда. 1925. 20 декабря

«Ленинградская правда» поместила две карикатуры с критикой послаблений классовой линии в деревне.

На карикатуре «О винтиках» (ил. 65) было приведено высказывание Ю. Спасского: «В Соединенных Штатах или Канаде фермер льет воду на мельницу финансового капитала, а у нас он даже в самом законченном кулацком виде будет одним из винтиков в машине социалистического накопления». Подпись была следующей: «Кулак (Американск. фермеру) – Так-то, братец: ты на капитал работаешь, а вот я социализму строю». Карикатура отсылала к критике редактором «Ленинградской правды» Г. И. Сафаровым взглядов Спасского на характер «кулачества» в стране. Кулак, предупреждали в Ленинграде, растет и постепенно превращается в полноправного участника социалистического строительства[2251].

Ил. 67. Укатили сивку крутые горки. Рисунок Ю. Ганфа. Рабочая газета. 1925. 10 декабря

Ил. 68. «Лицом к деревне» по-сафаровски. Рабочая газета. 1925. 11 декабря

Карикатура «О „покойниках“» (ил. 66) приводит цитату из Богушевского, который видел в кулаке «жупел» и образ «старого мира». Имитируя простонародную речь, подпись к рисунку гласит: «Кулак. Ни в жисть бы так ладно не обсказал. Потрафляй, братишка, потрафляй: мы с тобой во-о-о какую социализму выстроим». Карикатура высмеивает тех, кто считает, что кулак принадлежит прошлому, тогда как на самом деле кулак вырос и уже угрожает им сзади.

Две эти карикатуры в «Ленинградской правде» являются чуть ли не единственными случаями, где изображения, помещенные в партийной прессе, можно охарактеризовать как оппозиционные. Конечно, инакомыслие ленинградцев остается незначительным: оппозиция еще открыто не заявила о себе. Критикуется идеолог бухаринской школы, а не сам ЦК.

Тем временем «Рабочая газета» смеялась над фобиями и преувеличениями вождей ленинградской парторганизации. 10 декабря 1925 года в ней появился рисунок «Укатили сивку крутые горки» (ил. 67).

Предметом изобличения здесь становятся уклоны, с которыми беспрерывно должен бороться неумелый лыжник Саркис. Явно злоупотребляя термином «уклон», Саркис насчитал аж девять таких в партии.