Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1

Коллаж с изображением Молотова в виде полуобнаженной одалиски-танцовщицы (ил. 53 на вкладке) создан Радеком, видимо, в тех же 1926–1927 годах. Он сопровожден весьма странным заголовком – «Выставка „Жар-цвет“ в Москве», судя по всему вырезанным целиком из «Известий». Комический эффект создается серьезностью выражения лица Молотова в пенсне и с голыми грудями танцовщицы – в известном смысле для мужчины 1920‑х годов это очень оскорбительная шутка.

Тем не менее коллаж по замыслу, видимо, много сложнее, чем банальное оскорбление. Выставки художественного объединения «Жар-цвет», преемника «Мира искусства», проводились в Москве пять раз. Первые две, в 1924 и 1925 годах, большого внимания к себе не привлекли. Следующая выставка, 1926 года, к которой, видимо, и апеллирует Радек, была скандальной. С одной стороны, «Жар-цвет» к этому моменту – достаточно неортодоксальное художественное течение. Напомним, что сообщество именовало себя, относясь к известнейшему в 1900‑х одноименному роману Александра Амфитеатрова. «Жар-цвет» – мистическо-фантастическая повесть, повлиявшая, с одной стороны, на творчество Максимилиана Волошина (наряду с Петровым-Водкиным и Николаем Рерихом – члена-сооснователя советского художественного объединения «Жар-цвет» четверть века спустя), с другой – на Михаила Булгакова, его роман «Мастер и Маргарита» во многом развивает идеи «Жар-цвета» Амфитеатрова. Указание Радека на вполне буржуазный или по крайней мере заведомо непролетарский круг художников «Жар-цвета» – это ирония: Молотов на выставке художников-мистиков, певцов Киммерии и Тибета – это смешно. Радек здесь говорит прямо – Молотов и иже с ним являются экзотическим и отклоняющимся от марксистской ортодоксии явлением, настоящим коммунистам все это так же странно и нелепо, как экзотический танец живота и буддийские моления.

Кроме этого, выставка «Жар-цвета» в Москве в 1926 году проходила в московском Доме ученых, месте, именно в это время связанном с партийными материальными привилегиями. До 1925 года дом по адресу Пречистенка, 2 был по совместительству представительским зданием Московской комиссии по улучшению быта ученых (МКУБУ) – основного и самого богатого филиала Центральной комиссии по улучшению быта ученых (ЦеКУБУ). МКУБУ была формально распущена в 1925 году, и ее функции были переданы в Моссовет – что, собственно, и позволило провести совершенно не имеющую отношения к миру академической науки выставку «Жар-цвета» в Доме ученых. Однако еще долгое время московский обыватель произносил «ЦеКУБУ» с пиететом: это была организация, с 1921 года имевшая независимое финансирование и имущество, вплоть до санаториев в Подмосковье и в Крыму, призванная помогать академическому научному сообществу в условиях нэпа – материально, в том числе академическими пайками, жилплощадью, закупкой лабораторного оборудования и литературы. Уже к 1923 году деятельность ЦеКУБУ и ее структур находилась в центре действия патронатных сетей видных политических деятелей – Анастаса Микояна (многолетний директор ЦеКУБУ Арсений Халатов был его креатурой и другом по подпольной работе в Баку), Вячеслава Молотова, Авеля Енукидзе, Николая Бухарина. Во всяком случае, с ЦеКУБУ (а в 1926 году – и с «Жар-цветом» в Доме ученых, выставкой, по сути, под эгидой ЦеКУБУ) ассоциировались именно дефицитные материальные блага. Оппозиционеров 1926 года в ВКП(б) не только преследовали, но и подкупали – во всяком случае, Троцкий и Зиновьев боялись, что их сторонников будут подкупать, поэтому Молотов, ассоциирующийся со скандальными буржуазными эпатажными художниками «Жар-цвета», вполне воспринимался как податель «восточных» благ в виде комнат, пайков и ордеров на одежду и мебель.

Но есть и второй уровень иронии – уже совсем персональный и для внутреннего круга. Молотов в коллаже Радека – одалиска, символ Востока и прозрачный намек на проституцию. «Восточный» характер намека подтверждает имитация арабской каллиграфии или османской тугры (подписи) султана на платье подола женской фигуры. Фигура султана в Политбюро в картине мира оппозиционеров – Сталин, чье «коварство», «жестокость» и «грубость» вполне в духе ориентализма относили к его «восточному» происхождению (в понимании 1920‑х Грузия, родина Сталина, как и весь Кавказ и Закавказье, – это часть «Востока» ориентальной парадигмы). Соответственно, Вячеслав Молотов, до этого рядовой секретарь ЦК, как раз в декабре 1926 года (что может быть датирующим) вошедший по инициативе Сталина в состав Политбюро ЦК ВКП(б) и всегда в своей карьере существовавший как ближайший политический партнер генсека, графически назван на коллаже «проституткой Сталина». В этом смысле Радек с его политической интуицией просто опередил время – так Молотова будут называть враги с ранних 1930‑х, но нет гарантий, что его ирония была бы понятна без разъяснений даже коллегам по оппозиции.