Автор и герой в эстетическом событии

¹⁵ Данный абзац ПТ вместе с несколькими следующими (до обращения Бахтина к проблеме автора) демонстрируют тезисно основные положения бахтинской философии языка. Первые разработки мыслителя в этой области относятся к 20-м годам и известны по МФЯ. Не касаясь вопроса об авторстве текста этой книги, можно говорить о принадлежности Бахтину главных ее идей на основании свидетельства самого Бахтина. В 1961 году Бахтин писал в частном письме: «В основу этих книг (МФЯ и ФМЛ. – Н.Б) и моей работы о Достоевском положена общая концепция языка и речевого произведения. <…> Этой концепции языка и речи, изложенной в указанных книгах без достаточной полноты и не всегда вразумительно, я придерживаюсь и до сих пор, хотя за тридцать лет она совершила, конечно, известную эволюцию» (Письмо В. Кожинову от 10/1—61 г. – Письма М.М. Бахтина // Литературная учеба. 1992. № 5. С. 145). В МФЯ проблематизируются «язык» и «речь» (МФЯ, ч. II: «Пути марксистской философии языка»), критикуются «индивидуалистический субъективизм в науке о языке», исходящий из «индивидуально-творческого акта речи» (с. 53), и «абстрактный объективизм», берущий за основу систему языка (с. 64 и далее). Критика ведется с позиции «социологического» («марксистского») учения о языке, основной категорией которого является «высказывание». Особенность «высказывания», по Бахтину/Волошинову, состоит в его «социальной» природе: «действительной реальностью языка-речи является не абстрактная система языковых форм и не изолированное монологическое высказывание, и не психофизиологический акт его осуществления, а социальное событие речевого взаимодействия, осуществляемое высказыванием и высказываниями» (МФЯ. С. 104). Очевидно, что за бахтинской теорией языка 20-х годов стоят его философские идеи о «бытии-событии», а также «поступке» и «диалоге», в которые трансформировалось, эволюционируя в сознании Бахтина, понятие «бытия-события» ФП. В ПРЖ (работа 1950-х годов) предпринят детальный анализ с целью различения «предложения», как реальности лингвистического порядка, и «высказывания», принадлежащего ситуации действительного разговора (см.: ПРЖ. С. 252 и далее). В сущности, всюду здесь Бахтин намечает принципы своей «металингвистики» через противопоставление ее лингвистике в собственном смысле; «металингвистика» принадлежит, по Бахтину, сфере гуманитарного знания, тогда как лингвистика – области естественных наук. Философия языка Бахтина или металингвистика – не что иное, как «философия поступка» (точнее, диалогического «бытия-события»), распространенная на речевую деятельность. Ср. «металингвистические» воззрения Бахтина с весьма близкими интуициями Гадамера, – например, в форме различения «семантики» и «герменевтики»: «Семантика описывает данную нам языковую действительность, как бы наблюдая ее извне. <…> Герменевтика же сосредоточивается на внутренней стороне обращения с этим миром знаков или, лучше сказать, на таком глубоко внутреннем процессе, как речь» (Гадамер Г. -Г. Семантика и герменевтика // Гадамер Г. -Г. Актуальность прекрасного. М., 1991. С. 60). Ставя, как и Бахтин, в центр круга данных идей внелингвистическое понятие высказывания, Гадамер утверждает: «Любое высказывание имеет не просто однозначный смысл, заключенный в его языковом и логическом строении, – любое высказывание мотивировано. Стоящий за высказыванием вопрос – вот то единственное, что придает ему смысл» (там же. С. 66).

¹⁶ Полемика Бахтина с категорией «образ автора», принадлежащей «науке о языке художественной литературы», разрабатываемой В.В. Виноградовым, началась еще в 20-е годы (см.: Волошинов В.Н. О границах поэтики и лингвистики. – Указ. изд.). Она обусловлена пониманием Бахтиным «автора» в качестве творческой активности (АГ). Соотносимость «автора» с «архитектоническим» понятием «я-для-себя» исключает, по Бахтину, какое бы то ни было его изображение (ср. «философию автопортрета» в АГ и в ПТ). См. наш детальный анализ этих вопросов в работе: Бонецкая Н.К. Проблема авторства в трудах М.М. Бахтина // Studia Slavica Hung, 1985. Т. 31. С. 61—108 (соответствующий раздел есть в книге: Бонецкая Н.К. Бахтин глазами метафизика. Указ. изд.). Бахтин, впрочем, допускает не только исследование «образов» вымышленных, вторичных «авторов» и «рассказчиков», но и изучение явления автора – сокровеннейшей его глубины – в целом произведения. Ср. в связи с этим нашу концепцию символической природы авторского образа, изложенную в статье: Бонецкая Н.К. «Образ автора» как эстетическая категория ⁄⁄ Контекст—1985. М., 1986. С. 241–269. Сопоставлению теорий авторства Виноградова и Бахтина, а также критическому обзору современных взглядов на данный предмет посвящена наша работа: Бонецкая Н.К. Проблемы методологии анализа образа автора // Методология анализа литературного произведения. М., 1988. С. 60–85.