Аз грешный…

Но этого было мало. Поскольку процесс чеканки медной монеты был намного проще производства серебряных денег, то назначенные для наблюдения за производством новой валюты головы и целовальники «искусились» этой простотой и начали чеканить свою монету и пускать её на рынок. Результат не заставил себя ожидать. В государстве российском началась обвальная инфляция – кажется, первая в его истории. Царь велел наказывать фальшивомонетчиков, отсекать им руки, гвоздями прибивать к стенке денежного двора, заливать им растопленным оловом горло, но репрессивные меры не помогали, и добрая половина денег продолжала чеканиться мимо царской казны.

И тут в Москве распространился слух, что князь Милославский и царский любимец Матюшкин потворствуют фальшивомонетчикам и вместо того, чтобы их наказывать, как царь приказал, выпускают преступников на волю. Милославских в народе не любили. У всех ещё на памяти был безобразный поступок князя, помешавшего молодому царю жениться на княжне Евфимии Всеволожской. Смотрины устраивал Милославский и ещё несколько ближних бояр. Одевать невесту в царские одежды было поручено всяким мамкам да нянькам, и Милославский подговорил одну из них стянуть невесте волосы на затылке так крепко, что когда княжна предстала перед женихом, то не выдержала боли и упала в обморок. По наущению же Милославских все сразу закричали, что невеста больна падучей. Царь рассердился за обман и распорядился сослать всю семью Всеволожских в Тюмень. Женился царь потом на дочери Милославского.

Бороться со слухами на Руси – это всё равно, что плевать против ветра. Все слухи рано или поздно кончаются большой гилью и распрей. 5 июля 1662 года от рождества Христова, когда царь удалился на отдых в своё любимое село Коломенское, на Лобном месте собралось тысяч пять народа. На возвышенное место поднимались какие-то люди и зачитывали подмётные письма, настраивающие москвичей против Милославского и Матюшкина. Инфляция, сопровождаемая несправедливостью, имеет обыкновение сильно возбуждать страсти. И возмущённая толпа закричала:

– Идти к царю и требовать от него, чтобы он выдал виновных бояр на убиение!

Простодушные, коих на всех митингах оказывается больше, немедленно двинулись с Красной площади на село Коломенское, а которые похитрей – те кинулись грабить дома ненавистных бояр и служилых людей.

Бывшие в Москве бояре заранее предупредили Тишайшего о сборище на Лобном месте, и когда толпа прибыла в Коломенское, царь приказал тестю вместе с Матюшкиным спрятаться в самом надёжном месте – в покоях у царицы Марии Ильинишны, а сам пошёл в церковь, чтобы подтвердить бытующий в народе образ царя-боголюбца. Алексей Михайлович настолько был увлечён службой, что когда толпа окружила церковь, он даже не стал прерывать своих молитв и выстоял всё богослужение до конца, несмотря на доносившийся с улицы грозный рёв.

Отстояв службу, Алексей Михайлович вышел к народу. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как тут же был окружён бурлящей толпой.

– Что, детушки, взбаламутилися? – кротко обратился к народу Тишайший. Несмотря на испуг, он сделал над собой усилие и изобразил улыбку.

Детушки, как водится, стали кричать и перебивать друг друга, и естественно, ничего разобрать в этом гаме было невозможно. Стоявшие рядом с царём бояре сделали попытку утихомирить разошедшихся людишек, но добились только противоположного: людишки завопили ещё громче и неистовей, а из задних рядов в бояр – как ближних, так и дальних – полетели камни. Слава Богу, на Тишайшего ни один камень не упал. Он стоял, бледный, жалкий, беспомощный и улыбался.

Наконец вперёд выскочил какой-то человек, поднял вверх руки и закричал:

– Тихо, так вашу …! Охолонитесь! Так царь-батюшка разве вас услышит? Я буду сказывать, зачем мы к нему пришли!

Тишайший не терпел сквернословия и в своё время даже издал указ о борьбе с ним, но в данный момент на мат никак не среагировал – видно, посчитал его к месту и времени. Народ постепенно успокоился, человек повернулся к царю и с достоинством заговорил:

– Царь-батюшка, дозволь слово сказать. Мы тут не захребетники какие, а все люди православные и пришли к тебе за ради правды, которая тебе не ведома. Знай, что тесть твой совместно с боярином Матюшкиным и прочими свойственными людьми обманывают тебя, покрывают за посулы воров-делателей медных денег и ввергают нас всех в расходы великия! Издорожались мы до последней нитки, и жить стало не на что. Хотим, чтоб ты избыл этих бояр и выдал их нам на суд праведный! Так я сказываю, народ православный?

– Та-а-ак! – всколыхнулась толпа.

– Вот, значитца, и всё наше дело к тебе, царь-государь.

– Благодарю вас за правду, люди московские. Обещаю учинить сыск по всей строгости и правде настоящей. Воры будут наказаны, а вы идите обратно домой с Богом, – как-то скороговоркой, довольно неубедительно произнёс царь.

– Не верим! Выдай нам Милославского здеся!

– Вы что ж: царю не верите? – вскричал один из ближних бояр князь Иван Андреевич Хованский.

– Не верим! – бесновалась толпа. – Вынь нам да положь Милославского с Матюшкиным туточки!