Азалия, королева сердец. Книга первая

Девушка залилась слезами. Графиня холодно смотрела на неё, не сделав ни одной попытки успокоить единственную и прежде любимую племянницу.

– Как это случилось, Карена? – снова спросила она так спокойно, как будто речь шла о потерянном кольце или серьгах, а не о чести семьи.

– Я люблю Ральфа, вы же знаете, – прошептала девушка.

– Это – не ответ. И, кстати, где сам Ральф? Неужели у моего сына не хватит смелости взглянуть мне в глаза?

Карена наклонила голову, чтобы скрыть волнение. Наступила решающая минута. От того, насколько удачно она сыграет свою роль, зависело и её будущее, и сама жизнь.

– Я не знаю. Может, он вышел?

Марьяна впервые с той минут, как вошла, огляделась по сторонам. В просторной, богато убранной, спальне царил беспорядок, но она сразу заметила, что чего-то не хватает.

– Здесь только твои вещи: платье, туфли, украшения. Нет ни сумки Ральфа, ни его одежды, ни камердинера. Неужели он уехал?

Карена прижала к груди руки. Бледная, с влажными дорожками слез на щеках и рассыпавшимися по плечам волосами, она казалась самим воплощением горя, несчастной жертвой коварного соблазнителя.

– О, нет. Что теперь будет со мною? Тетя, умоляю, сжальтесь. Не выгоняйте меня из дома!

У Марьяны вырвался тяжелый вздох. Она была умной женщиной и прекрасно понимала, что глупо плакать «по пролитому молоку». Следовало подумать, как поступить дальше.

– Не ожидала я от тебя такого, Карена, – уже мягче проговорила Марьяна, коснувшись руки девушки. – Да и от Ральфа тоже. Что же делать… Немедленно одевайся и иди к себе. Из комнаты не выходить! Отошли служанку, скажись больной. Я узнаю, куда делся Ральф, и тогда поговорим.

* * *

Марьяна де Берн, стоя у открытого окна, составляла букеты из принесенных садовником цветов. Её пальцы двигались быстро и ловко, подрезая стебли, листья, добавляя, или, наоборот, убирая из вазы зеленые веточки. Но тень, то и дело набегавшая на её лицо, и сжатые «в нитку» губы, говорили о том, что её мысли далеки от обязанностей хозяйки дома.

Впервые за долгое время графиня не знала, как ей поступить. После смерти мужа, конечно, пришлось нелегко. Воспитывать в одиночку детей, управлять поместьем и слугами, контролировать расходы и преумножать доставшееся ей состояние – всему этому она научилась сама. Случалось всякое. Однажды её поверенный сбежал, прихватив с собой довольно крупную сумму денег. Спустя несколько лет случилась сильная засуха, и, чтобы не дать крестьянам умереть с голоду, графине пришлось расстаться с фамильными украшениями.

Словом, трудностей было достаточно. Но никогда раньше графиня не чувствовала себя такой растерянной.

Марьяна даже не смела опросить слуг, чтобы точно узнать, когда же уехал Ральф. Не хватало еще опозориться, показав окружающим, что она не верит собственной племяннице. Из учтивых недомолвок дворецкого, графиня поняла, что Ральф покинул дом тайно, поздно вечером или ночью. Мог ли он прежде встретиться с Кареной? Вполне.

Конечно, Марьяна помнила категорический отказ сына жениться на кузине, его желание найти ту, что спасла ему жизнь. Но, увы, графиня долго прожила на свете, хорошо знала мужчин, и почти не сомневалась, что, ни один из них не откажется от юной красавицы, которая сама вешается на шею. Любовь – это одно, а случайная интрижка – совсем другое.

Общество снисходительно смотрит на шалости молодых людей. За все приходиться платить женщинам.

«Глупая девчонка, – злилась графиня, – так испортить себе жизнь! Да и нам тоже. Даже не знаю, что лучше, – узнать, что Карена – лгунья, или бесчестная женщина?»

Вздохнув, она позвонила в колокольчик и велела появившейся служанке отнести цветы в комнаты. А сама направилась к племяннице. Им предстоял тяжелый разговор.

Глава 17. Легенда о королеве сердец

Амальда с тревогой смотрела на племянницу, уютно устроившуюся в кресле. Огонь в камине отбрасывал красноватые отблески на лицо девушки, на короткие локоны, казавшиеся медными при этом неверном освещении. Платье Эшли, свободного покроя с длинными, украшенными кружевом, рукавами, не могло вызвать нареканий даже у такой строгой сторонницы приличий, как фрейлина королевы. Во всяком случае, платье выглядело куда лучше бесформенных балахонов или мужских брюк, которые её племянница носила до своего замужества.

«Хоть один положительный момент от этого брака», – насмешливо подумала госпожа Соланж. И тут же вздохнула про себя: несмотря на все старания, ей так и не удалось выяснить, как живется Эшли с супругом. Девушка, всегда славившаяся своим открытым, прямолинейным характером, за несколько дней изменилась до неузнаваемости. «Да», «нет», «конечно», «как пожелаете, тетя» – вот и все, что слышала Амальда в ответ на все осторожные намеки и даже прямые вопросы. Более того, Эшли, казалось, потеряла интерес даже к фехтованию, и за последние две недели, после отъезда супруга ни разу не показалась при дворе.

«Она ведет себя, будто девочка, которую только что выпустили из монастыря. Что случилось с моей Эшли?»