Азиатская одиссея

Об ужасах правления маленького смуглого человека Калмыкова свидетельствует тот факт, что его собственные люди взбунтовались против него. Три сотни из них спаслись бегством в сопки, а еще около четырехсот просили убежища в расположении частей полковника Стайера. В какой-то момент столкновение между американцами и Калмыковым казалось неизбежным, и его удалось избежать только благодаря разумному вмешательству японцев. Их влияние на атамана было абсолютным: во всех отношениях он был японской марионеткой. Оказавшись в тупике, Калмыков и Семенов разработали план тайного нападения на американцев с целью полностью выдавить их из Сибири. Но план стал известен генералу Хорвату, командующему гарнизоном полковнику Буденко и главе местного земства Медведеву. Они должным образом проинформировали Грейвса, и катастрофу удалось предотвратить.

У полковника Морроу также были проблемы с Семеновым, но ему всегда удавалось проводить свою линию. Рядовые же солдаты были настолько обозлены, что по каждому поводу вступали в стычки с людьми Семенова. Однажды около сорока американских пехотинцев в открытую атаковали бронепоезд и выбили из него семеновцев, к огромной радости местного населения. Радость, конечно, была глубоко скрытой, но я уверен, что еще ничто не доставляло такого удовольствия жителям той маленькой деревушки с тех пор, как началась революция.

Калмыков и Семенов были самыми крупными проблемами, но далеко не единственными. Например, генерал Романовский, главный уполномоченный и военный представитель Колчака, и генерал Иванов-Ринов, также человек Колчака, предлагали Грейвсу купить их лояльность за двадцать тысяч долларов в месяц. За эту сумму они обещали прекратить всякую пропаганду против американцев на Дальнем Востоке. Но открыто называть американцев большевиками стал позже генерал Розанов, более известный одним из своих приказов:

«При занятии селений, захваченных ранее разбойниками, требовать выдачи их главарей и вожаков; если этого не произойдет, а достоверные сведения о наличии таковых имеются, – расстреливать каждого десятого. Селения, население которых встретит правительственные войска с оружием, сжигать; взрослое мужское население расстреливать поголовно; имущество, лошадей, повозки, хлеб и так далее отбирать в пользу казны»[13].

В середине 1919 года генерал Грейвс отправился в Омск, столицу правительства Колчака, и вернулся обратно только в конце августа. В штабе прошел слух, что он был очень разочарован увиденным там. Якобы он говорил, что «армия Колчака – миф, и ничто не может помешать большевикам захватить Сибирь». Мысль была столь неожиданной и невероятной, что я впервые стал сомневаться в Грейвсе. Неспособность белых освободить Россию от гнёта большевизма вызвала у меня чувство стыда. Я отказывался верить, что вся борьба была мифом. Россия и большевизм представлялись мне несовместимыми. Я почувствовал своим долгом присоединиться к армии соотечественников и сражаться с красными.

2

И снова я путешествовал через Сибирь, на этот раз – чтобы присоединиться к армии адмирала Колчака.

Необъятная Сибирь! Территория в пять миллионов квадратных миль в сравнении с 3,75 миллионов квадратных миль Европы, поделенных при этом на множество государств, она обладает ископаемыми и природными ресурсами для пропитания столь обильными, что это навсегда избавляет сравнительно небольшое население в двадцать пять миллионов человек от необходимости развивать какую бы то ни было промышленность. Другое богатство Сибири – трудолюбие населявших ее свободных и смелых людей. Царское правительство выделяло по пятьдесят десятин земли на каждого мужчину в семье, и большие крестьянские хозяйства раскинулись по всей огромной сибирской территории. Плодородная земля родила хлеб, справедливо считавшийся лучшим в мире. Многочисленный скот обеспечивал огромное производство качественных молочных продуктов. Всего было в достатке на этой земле, кроме мира.

Кто же были люди, населявшие этот рай? Многие произошли от потомков первых казаков, завоевавших эту землю в конце XVI века. Затем туда десятками тысяч отправляли политических ссыльных, отчаянных людей, и новые поколения первопроходцев проникали в глубь ее территории. Благодаря географической удаленности и слабым связям с остальной Россией сибиряки привыкли к самодостаточности и независимости.

Когда мы достигли Забайкалья, находившегося под управлением Семенова, я приготовился к любым возможным сюрпризам, зная, что вся территория вдоль железной дороги была отмечена известными «станциями смерти»[14].