Азов. За други своя

Внезапно из темноты выплыла фигура татарина. Сначала появился один, за ним — второй. Они обнаружились немного правее, и было понятно: движутся наперерез казакам. Валуй резко прибавил шаг. Если уж настигнут, то ближе к отаре. Там всё одно без шума не обойтись. Татары тоже наддали. Пока не окликали. Понятно, почему, — много народу вокруг спит. Не хотели будить попусту, могут и осерчать спросони. Пока казаки для них — непонятные люди, похожие на янычар, неизвестно куда спешащие среди ночи. Они собираются по-быстрому это выяснить да вернуться к лагерю. Скорей всего, какой-нибудь подозрительный десятский послал, заметив их в темноте. Видать, зрение хорошее.

Как ни спешили казаки, но татары постепенно нагоняли. Идущий первым уже махал рукой, призывая остановиться. Ещё чего, дураков нет. Блеяние овечек доносилось отчётливо. Значит, один рывок, и они на месте! Что будут делать там, обстановка покажет, рано думать. Пока хотелось увернуться или хотя бы отсрочить встречу с дежурными. Крымчаки ещё приблизились, они уже бежали. Валуй тоже перевёл отряд на мелкую рысь, ещё на что-то надеясь.

— А ну, стой! — Крымчак не выдержал, когда между ними оставалось не более десятка саженей. — Стой, говорю.

Валуй замедлил шаг, оборачиваясь. Несколько татарских голов поднялись, разбуженные окликом. Последним в ряду шагал неприметный Гуня Дивов из Пахомовского десятка. Кто рядом с ним, Лукин не разглядел. И не сразу понял, что произошло. Он ещё только разворачивался навстречу преследователям, когда те незаметно оказались в глубине казачьего строя. И ни звука оттуда не донеслось. Лукин, стараясь не спешить, всё-таки за ними наблюдали, добрался до татар. И ошарашенно замер. Оба, навалившись на казаков, не шевелились. А сделав ещё шаг, Валуй понял, почему. Потому что мертвые не двигаются. Первого, повесившего голову, держал Гуня. Второго зажали сразу двое. В один миг Валуй понял, что надо делать.

— Идём к вашему хану по приказу чорбаджи. — Голос подвёл, и первое слово прозвучало излишне тонко. Но дальше он поправился: — Идёмте с нами, убедитесь.

— Хорошо, пошли к хану. — Космята поймал задумку Лукина на лету.

Не мешкая казаки поспешили удалиться. В середине толпы, крепко зажатые с двух сторон, висели на руках два тела.

Если смотреть со стороны, ничего и не поймёшь. Ну, смешались татары с турками, ну, идут вместе. Так и пусть топают. И чего тут орать? Люди спать хотят. Любопытные головы одна за другой опустились.

Выдыхать было рано. Впереди уже качались тени пастухов. Несколько человек прогуливались вокруг сбитой в одну массу отары. Оттуда нет-нет да и раздавалось робкое блеянье овечки, наверное, толкались.

Валуй махнул рукой в сторону, туда, где спали ближайшие татары. Казаки одной чуйкой догадались, что делать. Два трупа мягко опустили рядом с посапывающими людьми.

— Никого не убивать. — Валуй приглушил голос, но его услышали.

Кто-то же должен рассказать наутро, что это янычары здесь поозорничали. А вот если трупы будут за ними дорогу устилать, то сразу догадаются, кто туточки шустрил. Явно не свои, своим втихую народ резать, даже если это ненавистные татары, не пристало.

Раз, и рыскари рассредоточились вокруг отары. Кто-то сдавленно замычал, но и всё. Такой звук и во сне случается. Шагнув мимо одного из лежащих часовых, которого Пахом, прижав коленом, угощал его же оторванным рукавом, грубо заталкивая в рот, Лукин-старший огляделся. Рядом тут же оказались Гришка и Борзята, поднялся Пахом. Лапотный чуть замешкался, помогая переложить связанного постового в сторонку.

— Предлагаю разделиться, — зашептал горячо Гришка-пластун. — На отару человека три хватит. Остальным нечего рисковать. Нехай уходят, пока шума нет.

Борзята решительно замотал головой:

— Ерунду порешь. Вместе пришли, вместе и уходить надоть.

— Я согласен с Борзей. — Лапотный услышал окончание разговора. — Уходить — так вместе.

Валуй почесал затылок. Оглянулся. Пока тихо, верно. Овцы даже успокоились, наверное, их пастухи сдерживали, не давая разойтись. Вот и жаловались. А куда же гнать? И снова Гришка будто мысли прочитал:

— Можно в обход попробовать. Вон там. — Он указал влево, в степь. — Мелкие балочки, там, похоже, промежутки между тысячами побольше будут.

— А ежли ноги переломают? — Космята подал голос из-за спины. Валуй даже не оглянулся.

— Да и леший с ними, нехай хоть всё переломают. — Пахом ответил невысказанными словами Валуя. Лукин, правда, порезче оборотами собирался разродиться. Но и так понятно.

— Гоним отару все вместе в сторону балочек. — Валуй принял решение. Все сомнения и споры закончились. — Пусть нас татары видят. Спросят куда, говорим: хан янычарам от щедрот своих отделил. Понятно?

Казаки закивали.

— Погнали.

Казаки снова разбежались. Уже оцепленная отара, бекая и мекая, неохотно сдвинулась с места.