Bad bitch (СИ)

И, не смотря на то, что лежали мы так часов пять от силы, я чувствовала себя прекрасно. Просто идеально! Не было ни головной боли, ни тошноты, ни любого другого симптома похмелья. Я была бодра и полна сил, что случалось со мной очень редко. А просто прекрасное настроение не могло испортить ровным счетом ничего. Я давно так не отдыхала. Давно не чувствовала себя такой защищенной. Только в объятьях Антона, моего Антоши, я могла расслабиться с полна, зная, что мне ничего не угрожает. Но теперь это чувство пришло и в присутствии Паши. Или, скорее всего, оно всегда было, просто я его не замечала. Оно не было мне нужно. И опять, как всегда, когда Паша нужен был мне больше всего на свете, он оказался рядом.

— Вставай, оладушек! Нам в школу через час. А надо еще поесть и вернуться в божий вид. — Я улыбнулась, видя, как Паша искусно изображает только что проснувшегося воробушка: весь такой встрепанный и с осоловелым взглядом.

— Что? Злобина, какие уроки? Ты че такая бодрая? Вчера же в говнище была!

— Наследие отца-алкаша! — Улыбаюсь я и сладко потягиваюсь. Господи, как же хорошо и спокойно. Безопасно.

— Рудюш… — Заискивающе тянет он, пряча лицо в подушке, но все равно продолжая лукаво посматривать на меня одним глазом. — А сделаешь бутеры? В холодильнике все есть.

Я с сомнением кошусь на парня, но, вздохнув и закатив глаза, поднимаюсь на ноги, одергивая края задравшейся майки.

— Если через пятнадцать минут не выйдешь кушать — я оболью тебя холодной водой, и в школу ты пойдешь голодный!

— Заметано. — И он просто отворачивается лицом к стене. Скотина!

Через сорок минут, когда мы с Пашей, как обычно отписывая друг другу незлые шпильки стояли в курилке, мне в контакте пришло сразу два сообщения от тех двух людей, которые вместе могли написать мне только в случае апокалипсиса.

Виктория Плохова:

«Руди, тут полный пиздец!»

Диана Валвенкина:

«Злобина, тебе лучше прямо сейчас бросить все свои дела и явиться в класс. Тут дичь что происходит!»

Бросив нервный взгляд на Пашу, выкидываю недокуренную сигарету прямо на землю и срываюсь на бег, чтобы увидеть реальный пиздец.

========== 4. “Добей” ==========

По коридорам школы я неслась полная решимости как минимум убить кого-нибудь.

Как же она достала! Господи, кто бы просто знал, как она мне настоебала со своими пакостями! Так сложно оставить меня в покое? Сука! Забрала Антона, мое сердце, так сиди, блядь, с ним и не выебывайся! Нет, надо показать свое я!

Не знаю, может, у меня по пути к классу выросли рога, но малышня передо мной буквально разбегалась в разные стороны, стараясь прижаться к стенам, лишь бы я не зацепила их. А я была слишком не в состоянии, чтобы обращать на это внимание.

И как назло, кабинет находится на четвертом этаже, так что когда я взлетела по лестнице, я выглядела как разъяренная фурия, не меньше.

И лишь у класса остановилась и выдохнула. Нельзя показывать свою слабость. Никому нельзя! Иначе сядут на шею и ножки свесят, поэтому я, улыбнувшись свей самой мерзкой и презрительной улыбкой, спокойно открыла дверь класса, чтобы увидеть… Себя. Голую. На вульгарных красных простынях в невероятных позах. Фото этой порнографии были расклеены по всей огромной доске.

Одноклассники, стоило увидеть меня, стоило только поймать мой взгляд, не сулящий не то что ничего хорошо, даже плохого я не обещала, сразу пиздец, попрятали виноватые морды и расползлись по своим местам, оставляя Валю одну. Совсем одну, потому что Антона сегодня не будет. Я знаю это, потому что вчера у его младшего брата был день рождения, и в эти дни Антоша никогда в школе не появляется. Но она, видимо, не знала этого и ждала его протекции, когда я соберусь сделать то, что должна.

— Знаешь, что, Валюш, — сладко тяну я, медленно, словно змея, приближаясь к ее парте, — это уже переходит все грани дозволенного. И недозволенного тоже. Я уже предупреждала, что еще одна выходка — по стенке размажу. Так вот, свой лимит моего терпения ты только что исчерпала. — Она втянула голову в плечи, покрытые модным нынче платьем с отрытыми плечами, уткнув тупой взгляд в столешницу. — А что же ты мне в глаза не смотришь, солнце? Боишься? — Прошипела ей на самое ухо, потому что от бешенства язык скользил между зубов, выдавая реальное шипение. Звучит жутко. На самом деле жутко. — И правильно делаешь. — Когда я положила холодную руку ей на затылок, Валя вздрогнула и на секунду подняла свои щенячьи глаза, но лишь на секунду, чтобы увидеть мою довольную улыбку и движение бровей, после чего последнее, что она увидела за тот учебный день — дерево парты.

Я никогда не церемонюсь с подобным. Можно делать что угодно, но честь мою трогать не стоит. Никогда.

По парте начала расползаться небольшая лужа крови, а потерявшая сознание девчонка аккуратно сползла по парте, оставляя за собой кровавый след.