BAD KARMA. История моей адской поездки в Мексику

Сальвадор вновь усадил меня в свой выцветший серо-зеленый «Фольксваген-жук». В нем отсутствовало переднее пассажирское сиденье, и он был модифицирован, чтобы служить в качестве такси. Обшивка потолка, подлокотники, козырьки и коврики были удалены. Традиционная пара ручек с виниловым покрытием для пассажиров была заменена прочными ручками гаражных ворот из оцинкованной стали. Заметив мой интерес к ним, Сальвадор улыбнулся и сказал:

– Мы называем их «¡Oh Dios mío! Manijas». Ручки «Боже мой!». Они бывают очень полезны при езде по городу, особенно на круговом движении в центре.

Кольца двигателя были единственной причиной моей поездки в Мехико, и Сальвадор сначала повез меня за ними. Совершенно никаких проблем не возникло: в автосервисе точно знали, что мне нужно, и имели их в наличии. Мы вошли и вышли менее чем через пять минут с четырьмя новыми кольцами в руках. Я испытал чувство неудовлетворенности и какой-то незавершенности. Адская поездка на автобусе, рвота, пожар, шаг до смерти от переохлаждения, два дня и две ночи у Мэтью и Изабеллы, еще один автобусный марафон впереди… И кульминация всего этого – пять минут в магазине автозапчастей?

– Вы выглядите грустным, Пол. Разве вы не счастливы, что у них были подходящие детали для вас?

Это настолько очевидно окружающим?

– Нет, я счастлив, что наконец получил детали. Просто после всего случившегося это немного разочаровывающе.

– Возможно, ты приехал сюда по другой причине, Пол?

Ну, это меня задело. Все дело во мне, и я это демонстрирую.

– Извини, Сальвадор. Я не это имел в виду. Просто за последние несколько дней со мной произошло так много вещей – как хороших, так и плохих, и то, что я считал самой важной частью этой поездки в Мехико, в итоге стало самой незначительной из них. Я уверен, что буду помнить доброту, которую оказала мне ваша семья, еще долго после того, как мои проблемы будут забыты.

– De nada.

Следующей нашей целью была мастерская по ремонту фотоаппаратов на другом конце города, принадлежащая дяде Сальвадора и Изабеллы – Хорхе. Мэтью сказал мне, что это лучшее место во всей Мексике, где можно починить мою кинокамеру, и он проследит, чтобы ее отправили мне, когда она будет готова. Витрина магазина была современной и впечатляющей, с большой и замысловато сплетенной неоновой вывеской над входом:

REPARACION DE ARTICULOS FOTOGRAFICOS

Y CINEMATROGRAFICOS EN GENERAL

Jorge M. Espejel, Propietario

Вау. Какое счастье, что я связался с этим кланом! У этой семьи было все, что мне было нужно!

– Ух ты, Сальвадор. У тебя есть семья, которая может все!

– Пабло, в Мексике семья очень важна для нас. Эти традиции… или ценности… передаются от поколения к поколению. Нас учат ценить и уважать всех родных, – продолжил он с улыбкой, – даже тех, кто, возможно, не так уж заслуживает этого. Я не повезу тебя в гости к моему дяде, который работает в Prisión Estatal – нашей государственной тюрьме. Но он тоже член семьи. И мы с самого раннего возраста учимся уважать всех, в ком течет наша кровь.

Это правда круто. В моем случае «членов семьи», с которыми я встречался, можно пересчитать по пальцам, даже с запасом.

Хорхе осмотрел мою кинокамеру и осторожно снял панель с ее нижней части, показав, что электроника, установленная внутри, была покрыта грязью, все еще достаточно влажной, чтобы блестеть в свете лампы на его рабочем столе. Он выглядел грустным, как ветеринар, осматривающий домашнее животное, которое не переживет столкновения с машиной. Хорхе достал из сумки мои двенадцать маленьких коробочек с проявленной пленкой, извинился, вошел в комнату в дальнем углу своего магазина и закрыл за собой тяжелую дверь. Прошло пять минут, прежде чем он вернулся, снова выглядя несчастным. Он повернулся к Сальвадору и пробормотал несколько фраз по-испански. Я мало что понял из этого, но его поведение и жесты подтвердили мои худшие опасения. Моя совершенно новая, первоклассная кинокамера Nikon XL8S Super-8 с телеобъективом с мощным зумом, замедленной съемкой, стоп-кадром, та, о которой я всегда мечтал… накрылась медным тазом.

Сальвадор начал переводить плохие новости на английский, но я поднял руку.

– Я понял достаточно. Камеру нельзя спасти, верно?

– Нет. Мне очень жаль, мой друг. Мой дядя говорит, что это безнадежно. С пленками тоже все плохо. Он осмотрел их в своей темной комнате. Каждый моток подвергся воздействию воды и испортился.