Багровый закат

Нафтали, Бен-Цур и Шмуэль образовали свой круг. Но теперь Нафтали говорил уже не о флейте, но о тяжелом положении, сложившемся в Иерусалиме.

Римский наместник свирепствует как никогда ранее. Сотни людей схвачены без всякой на то причины, десятки распяты на столбах. Грабежи, насилия, убийства, непрерывные конфискации в пользу великой Римской империи и самого наместника.

Видя, что каждый занят своим делом, Шифра, улучив момент, незаметно вышла. Долго копалась в многочисленных залежах лечебных трав и специй, затем извлекла ничем не примечательный сверток, замотанный в старый платок.

Запахнула темную тунику, укрывшую прихваченный с собой сверток, незаметно вышла.

Она была уверена, что Кция сделает то, что она у него попросит.

Шифра шла быстро. Каждая минута могла стоить жизни Юдит, и Шифра старалась не упустить эту минуту. Однако у самого дома ростовщика почувствовала, что силы оставляют её. Стало трудно дышать, на лице выступили капли пота. Она замедлила шаг, остановилась. Кружилась голова.

Это состояние не испугало Шифру. Уже не раз она ощущала неожиданно накатывающее бессилие, темнело в глазах, но она успокаивала себя, заставляла улыбаться, мысленно представляла себе самые радостные события её жизни. Постепенно становилось лучше.

Она стояла у ворот дома Кции и никак не могла совладать собой. Почуяв постороннего человека, в обширном дворе ростовщика залаяли собаки. Калитку открыл сам хозяин.

Восседая на крыше дома, он издалека увидел Шифру, приближавшуюся к его дому.

– Боже, как давно ты у меня не была! – произнес Кция, устремив на гостью вопрошающий взгляд. – Значит, все благополучно. И я этому очень рад. К Кцие идут только тогда, когда человека прижимает нужда. Помоги, мол, выручи… И Кция выручает.

А ты, Шифра, как видят мои глаза, не поддаешься прожитым годам, – лживо пропел он, – правда, твои пышные волосы немного поседели, но красота ничуть не померкла, – и Кция слащаво улыбнулся.

Это я поддаюсь прожитым годам, – продолжал он, явно лукавя, – у меня появился живот, – он похлопал по парчовому халату, расшитому золотыми нитями и двусмысленно хихикнул. – Заходи, бесценная! Всегда рад тебя видеть!

Из дома выглянули несколько незнакомых Шифре женщин, и она вдруг вспомнила: в селении ходят слухи, что Кция живет сразу с пятью или шестью женщинами. И еще говорят, что в те дни, когда к нему приезжают богатые римляне, они пируют у него, купаются в терме, а эти женщины согревают своими телами постели именитых гостей…

В конце большого двора Кции, Шифра увидела участок, отгороженный циновками. Из-за ограды виднелся водоподъемник.

К этому участку примыкал второй, более обширный, где Кция выращивал лук, чеснок, тыкву, жесткие темно-зеленые огурцы, и к этому огороду текла непрерывная струйка воды…

"И хотя в этом году Всевышний ниспослал щедрые дожди, – прикидывала Шифра, – каждая дополнительная капля увеличивает урожай".