Багровый закат

Этот участок был также плотно огражден, совсем не так как у неё, где все было открыто, однако Шифре пришлись по душе высаженные вдоль забора виноградные лозы. Они поднимались к внутренней части двора, создавали густую тень, а не свисали, как обычно, во все стороны.

Видя, как внимательно смотрит в сторону колодца Шифра, Кция неестественно засуетился, захлопал в ладоши и велел подать угощения.

Он повел гостью к небольшой площадке, находившейся у стены дома, но в противоположной от колодца стороне. Площадка была покрыта циновками и толстыми иберийскими коврами. Эти ковры Шифра сразу же узнала. Именно такие ковры продавались на рынке в Эфирике, селении Ахава.

Нахлынувшие воспоминания отвлекли её внимание от виноградных лоз, находившихся за оградой колодезного участка. Тем не менее она решила улучить момент и рассмотреть вблизи заинтересовавшие её лозы. Она обязательно сделает у себя дома нечто подобное.

Между тем, одна из женщин, лицо которой Шифре не удалось разглядеть, принесла поднос со свежими, хорошо охлажденными плодами инжира, хлебцы и амфору с виноградным соком. Тут же удалилась. У самого выхода она бросила быстрый взгляд на Шифру. И Шифра замерла. Она готова была поклясться, что где-то видела эту женщину.

Её лицо, стройная фигура, манера двигаться, были до боли знакомы. И этот, мгновенно брошенный взгляд…?!

" Кто она?" – вспыхнул тревожный вопрос. Шифре даже показалось, что знакомая незнакомка хотела что-то сказать… Но её упредил голос Кции.

– В мудрых книгах сказано, – не без угрозы сказал он, – что Всевышний отпустил в наш мир десять мер разговора – девять из них забрали женщины!…– И очень плохо, если они пытаются злоупотреблять своим "богатством"..

Затем он обратился к Шифре и полным елея голосом, сказал:

– Ты у меня самая дорогая гостья! Я всегда, рад видеть тебя в моем доме! – и Кция фальшиво вздохнул. – Ты не знаешь, но в молодости я мечтал о тебе… – однако, обнаружив, что Шифра его не слушает, умолк.

Шифра пристально рассматривала амфору, из которой Кция наливал в позолоченные бокалы виноградный сок. В этой амфоре она узнала одну из лучших работ Эльки, выполненную по заказу богатого римского купца, но откуда она здесь, в доме Кции?

Обнаружив удивление Шифры, Кция понимающе закивал головой:

– Тебя заинтересовал этот красивый сосуд, сотворённый твоим племянником? Всё здесь очень просто, бесценная. Тот самый купец, для которого так постарался Эльазар, был очень доволен приемом, который ему оказал Кция, и один из этих сосудов он подарил мне. Кция, как ты знаешь, моя драгоценная, делает только добрые дела.

– Да, – и Кция неожиданно изменил направление разговора, – так зачем же, уважаемая Шифра, дочь незабвенного Рехавама, пожаловала к скромному и незаметному жителю Модиина?

– У нас большая беда, – тихо сказала Шифра, – римляне увели Юдит. Её надо спасти! И только ты, Кция, сможешь договориться с ними, – выпалила Шифра.

В ответ она услышала двусмысленный смешок.

– Не о юной ли красавице – дочери покойной Эсты и кузнеца Шмуэля ты просишь? – и тут же добавил: Римские солдаты умеют ценить красоту!…

Шифра почувствовала, что еще секунда, и она размозжит Кцие голову увесистым золотым самородком. Её рука до боли впилась в холодный металл.