Балканы. Красный рассвет

– Итак, господа, – начал совещание Бела Миклош, – мы окружены, можно сказать обложены со всех сторон как медведь в берлоге, и это кольцо непрерывно сжимается. Мелкие группы, которые пытаются просочиться в обход вражеских опорных пунктов, неизменно обнаруживаются и уничтожаются до последнего человека. Я уже такое видел в августе прошлого года и в этих же местах. Только тогда мы были с внешней стороны кольца, а внутри оказались две армии большевиков, отрезанных от основных сил блестящим маневром генерала Клейста. И так же, как они тогда, мы не можем занять оборону и ждать тут до бесконечности. У нас на исходе медикаменты, боеприпасы и продовольствие, солдаты устали, а раненые в походных лазаретах умирают десятками…

Со своего места встал генерал Густав Яни. Было видно, что безнадежное отступление последних дней стало для него тяжелым шоком. Взять реванш за унизительное поражение в прошлой Великой Войне и одновременно уничтожить мировой большевизм в самом его гнезде он был согласен, а вот терпеть унизительное поражение в войне, начатой по его же инициативе^[44], ему очень не понравилось.

– Если мы сдадимся, – сказал бывший командующий второй армией, – то большевики сделают с нами то же самое, что немцы в прошлом году делали с их пленными…

– Не сделают, – уверенно сказал Бела Миклош, – во-первых – нынешние русские большевики не немцы, они не одержимы расовой теорией и не практикуют убийств ради убийств; во-вторых – предложение о почетной сдаче исходит не от них самих, а от их покровителей. Каждому солдату и офицеру, если тот, конечно, не совершал военных преступлений в отношении русского мирного населения и военнопленных, будет предоставлен совершенно свободный выбор из трех вариантов своей судьбы. Первый – репатриироваться в Венгрию двадцать первого века и не возвращаться в нашу Венгрию, по крайней мере, до завершения этой войны, а возможно, что и никогда. На это у Покровителей есть просьба тамошнего премьер-министра Виктора Орбана. Наши потомки помнят о нас и хотят снизить количество жертв среди венгров. Второй путь – вступить в Венгерскую Красную Армию и закончить эту войну в статусе союзника русских. Третий – до конца войны оставаться в русском плену, работать на тыловых работах, а потом вернуться домой в качестве солдат побежденной армии, у которых нет никаких заслуг перед новым правительством.

– Господин фельдмаршал-лейтенант, – не вставая со своего места, лениво спросил Иштван Хорти, – неужели вы считаете, что Центральные державы, то есть Тройственный Союз, непременно потерпят в этой войне поражение?

В данный момент сын и наследник венгерского диктатора (а как еще назвать регента в королевстве, где нет и не предвидится правящей династии) успешно играл в эдакого опьяневшего от вседозволенности представителя золотой молодежи. На самом деле все было несколько не так, в противном случае Иштван Хорти мог бы вовсе не покидать Будапешт, но взятая им на себя роль обязывала к определенной игре. Фельдмаршал-лейтенант Бела Миклош, напротив, был представителем небогатого венгерского служилого дворянства (традиционным источником средств к существованию которого была военная служба) и весьма неодобрительно относился к прожигающим жизнь молодым хлыщам. По его мнению, основанному на большом жизненном опыте, было совершенно непонятно, для чего вообще Густав Яни ввел в генеральское общество этого молодого человека. Ведь его отец, властелин жизни и смерти простых венгров, находился по ту сторону кольца окружения и не мог повлиять на сложившуюся ситуацию.

– Господин старший лейтенант, – с некоторой иронией ответил командующий окруженной группировкой, – мы уже проиграли эту войну, когда позволили большевикам завершить мобилизацию…