Барин и крестьянин в России IX–XIX веков. Влияние исторических событий на земельные отношения во времена Киевской Руси, в монгольский период и последние 150 лет крепостного права

Более надежные, хотя и далекие от совершенства, данные были собраны в конце 1850-х гг. редакционными комиссиями, которым было поручено подготовить законы об отмене крепостного права. По этим сведениям, не делавшим различия между хозяйствами оброчных крестьян и барщинных крестьян, средний земельный участок в 43 губерниях, охваченных исследованием комиссий, составлял 3,2 десятины на душу. В нечерноземных губерниях средний показатель был несколько выше, чем в черноземных; в большинстве нечерноземных губерний средние значения составляли от 2½ до 3½ десятины, а в черноземных – от 2 до 3 десятин.

Показатели середины XIX в. иногда сравнивают с оценками Семевского, чтобы показать, что за последние полвека крепостного права произошло заметное уменьшение среднего количества земли, принадлежавшей единоличному крестьянину. Однако два набора цифр фактически несопоставимы. Позднейшие средние показатели, в отличие от семевских, относятся только к земле крестьянина – его пашне, лугам и хутору. Включение Семевским пастбищ, лесов и пустошей неизбежно сделало его средние показатели выше.

Однако частичное сравнение можно провести, если ограничиться только средним количеством пахотных земель на душу населения в эти два периода. Семевский оценивал средний пахотный участок в 4 десятины для оброчных крестьян и в 3 десятины для барщинных в 20 губерниях, по которым он располагал сведениями. В середине XIX в. среднее количество пашни на душу населения в 17 из 19 губерний, по которым имеются данные о пашне, колебалось от 1,6 до 2,5 десятины (в двух других, Оренбургской и Самарской, средние значения были 2,9 и 3,1 десятины соответственно).

Из 19 губерний, для которых мною подсчитан средний размер пашни на душу населения в середине XIX в., пять не входят в число 20 губерний, для которых Семевский сделал оценки, так что сравнение неполно. Тем не менее оно свидетельствует о снижении среднего количества пахотных земель на душу населения в первой половине XIX в. Следовательно, будет разумно предположить, что средний размер всего крестьянского хозяйства за эти годы уменьшился. Это вероятное, но иногда завышенное значение объяснялось предполагаемым увеличением барской запашки, особенно на черноземах, что уменьшало количество земли, доступной для раздачи крестьянам, и увеличением населения. Предполагаемый рост помещичьего производства, однако, не подтверждается доступной информацией; на самом деле крепостных часто переводили из барщины на оброк, тем самым освобождая больше земли для собственного использования.

С другой стороны, рост населения, вероятно, служил основной причиной уменьшения наделов. В 20 губерниях Центрального промышленного, Озерного и Центрального земледельческого районов, по которым имеются сопоставимые данные, мужское крепостное население увеличилось на 29 процентов между четвертой ревизией 1782–1783 гг. и десятой ревизией 1858 г. К 1800 г. большая часть пригодных для возделывания земель была взята под вспашку. Между тем общинный передел и уравнивание наделов среди крепостных в этих краях стали повсеместной практикой. Столкнувшись с растущим давлением населения, единственный способ, которым «миры» могли обеспечить землей увеличившихся в численности общинников, было сокращение размера надела на душу или на тягло. Например, мужское крепостное население черноземной Пензенской губернии увеличилось на 51 процент между четвертой ревизией 1782 г. и десятой ревизией 1858 г. За этот же период средний размер пашни на душу мужского пола упал с 4,6 десятины у оброчных крестьян и 3–4 десятин у барщинных до 2,3 десятины. В другой черноземной губернии – Воронежской – крепостное население увеличилось на 85 процентов, в то время как средняя пашня на душу снизилась примерно с 5,5 до 2,5 десятины.

Уменьшение среднего размера надела, принадлежащего каждой душе, не обязательно означало снижение уровня жизни крестьянства. Развитие региональной специализации в первой половине XIX в. позволило крестьянам севернее Оки уделять больше времени неземледельческой деятельности и тем самым освободило многих из них от полной зависимости от земли. Они занимались кустарным промыслом и торговлей и, по-видимому, часто жили лучше, чем те, кто зарабатывал себе на жизнь исключительно сельским хозяйством. Фактически в некоторых из этих губерний земля изымалась из оборота. Число крепостных крестьян в Смоленской губернии в 1850 г. выросло всего лишь на 8 процентов по сравнению с тем, каким оно было в 1782-м. Однако среднее количество пашни на душу населения снизилось с 5,3 десятины для оброчных и 3,3 десятины для общинных крестьян до 2 десятин. За период между этими двумя датами в Пскове крепостное население сократилось на 8 процентов. Между тем средний размер пашни на душу вместо того, чтобы повышаться, упал с 4,8 и 3,5 десятины у оброчных и барщинных крестьян, соответственно, до 1,9 десятины.