Барон Унгерн и Гражданская война на Востоке

Причиной ареста служило иногда пустяшное, даже с точки зрения Сипайлова, обвинение, но арестованных обыкновенно «принципиально» не возвращали из мрачных подвалов комендантства. К прямому обвинению пристегивались бесконечно новые. Так, по жалобе бывшего председателя торговых старшин в Урге Сулейманова (доносчик комендатуры) – был арестован присяжный поверенный Радецкий, обвиненный в вымогательстве денег у китайской фирмы (он требовал увеличения жалованья), и беженец поручик Беспалов, с которым Сулейманов имел личное столкновение из-за нескольких полен дров. (Беспалов обвинялся в хулиганстве.) Выпоротый Радецкий в порыве отчаяния обмолвился фразой: «Вы хуже большевиков». У поручика Беспалова нашли подлинные советские документы, по которым он бежал в Монголию из Советской России. Оба в скором времени были расстреляны. Передавая обручальное кольцо жене Радецкого, капитан Безродный с усмешкой поздравил ее со вдовством. Старик Сулейманов тоже не избег печальной участи. Возведенный за ряд предательств на должность главного интенданта, он просидел около двух недель на «крыше» (примечание: сажание на крышу (исключительно зимой) – один из видов наказания, пожалуй, самый распространенный, которым подвергаются чины отряда барона Унгерна. Горе тому, кто не имеет друзей, имеющих возможность передать «на крышу» кусок хлеба; сидение (иногда несколько недель) полагается без пищи и воды (вода не важна, можно есть снег). Долгое сидение на морозе и в пронзительный ветер кончается обыкновенно воспалением легких. Любимец Унгерна, сотник Болсанов, смело говоривший правду в лицо барону, на крыше простудился и вскоре умер, официально «от тифа». Пьяных привязывают к трубе) и был неоднократно порот. В порыве отчаяния, ожидая смерти, он сознался в своих предательствах лицам, разделявшим с ним одновременное наказание.

Все имущество казненных конфискуется в пользу отряда. Нашедший преступника получает в виде награды, третью часть имущества. Это незыблемое правило. Одним из основных мотивов к убийству оптика Тагильдева было «сокрытие имущества» расстрелянного владельца кузницы Виноградова. Когда не стало в отряде денег, начались настойчивые преследования богатых людей. Само собой разумеется, что работающие из-за третьей части прилагали все усилия.

Сотни жертв, удавленных, запытанных, зарубленных, изнасилованных, числятся за Сипайловым в Урге. Этот невысокий человек, сифилитик, лицо которого подергивается постоянной судорогой, руки дрожат. Человек, одержимый манией преследования, перед сном заглядывающий во все углы. Он снискал расположение барона тем, что постоянно твердит: «Мне спрятаться негде. Если прогонит «дедушка», – одна дорога – пуля в лоб». Когда нет жертв, – он тоскует и нервничает. В этот момент он похож на кокаиниста, у которого отняли кокаин. Сипайлов твердо усвоил правило: «работа контрразведки измеряется количеством жертв». В Урге развил он небывалую деятельность. Интересно, что Сипайлов гордится тем ужасом, который охватывает каждого при его появлении. Он не преминет рассказать вам при первом знакомстве об убийстве. Посылая аптеку в отряд Кайгородова, не сочувствовавшему порядкам контрразведки Унгерна, он хвастливо добавляет: «Скажите: от известного душителя Урги и Забайкалья». Ему нравится трепет женщин, которых берет он силой. Его любимая песенка: «Эй, яблочко, куда ты катишься. К Сипайлову попадешь – не воротишься». Сипайлов – садист, для которого крик истязуемой – высшее наслаждение.

Когда войска ушли из Урги, он, одетый в штатское платье замученных им евреев и задавленного Олуфсена, инструктирует вновь сформированное монгольское комендантство по части душения. Он неутомимый охотник за женщинами. Это он, помиловав на время жену удавленного Рыбака (Дуню, племянницу атамана Семенова), жил с ней, а затем задавил. Это он преследовал жен ушедших в поход офицеров, вплоть до учреждения караулов у их жилищ, за что был избит самим Унгерном в один из редких моментов просветления последнего. Он же приказал, как передают люди, сидевшие в этот момент в подвалах комендантства, при себе расстрелять десятилетнюю дочь ургинского коммерсанта И. С. Зазовского. Отец был замучен, мать изнасилована и удушена.

Капитан Безродный – молодой, щеголеватый человек, слез с коня ободранным, и через три дня имел великолепно обставленную, вплоть до центросоюзного попугая, квартиру. Он был некоторое время комендантом Урги, до того момента, когда вернулся Сипайлов, отосланный Унгерном в лазарет (на предмет освидетельствования умственных способностей). Говорят, о зверствах Безродного написана целая книга…

В Урге он рубил, резал, стрелял, насиловал и грабил. Он потребовал от сестры полковника Архипова, замученного впоследствии в присутствии самого Унгерна (в то время Архипов командовал полком и был в походе), под страхом обвинения в большевизме и смерти, – взаимности.