Башня из грязи и веток

Мужчина молчал, глядя на рисунок собаки. Затем отложил телефон, который продолжал говорить, коснулся карандашом бумаги и начал рисовать мальчика.

Забыть Мадрид

Женщина не страдала деменцией, в этом Эрик Летерье не сомневался. С болезнью он был знаком – она сожрала его деда, начисто стерев память старика так, что тот перестал узнавать своих близких, а потом и самого себя. Процесс был медленный, сродни коррозии, и совсем не походил на то, что произошло прямо сейчас в двух столиках от Эрика.

Женщина сказала:

– Мой кошелёк, почему у вас мой кошелёк? И кто вы вообще такой?

Минуту назад она разговаривала со своим спутником, они держались за руки, хотя и недолго. Возможно, муж, возможно, любовник, она явно давно его знала… но, когда встала из-за стола, больше не помнила.

Ей было самое большее тридцать пять, под зелёными глазами только начали появляться мешки, придавая её красоте усталый вид. Мужчина в лиловом костюме выглядел по меньшей мере на десяток лет старше, его продолговатое лицо с острыми чертами торчало из воротника рубашки, как из черепашьего панциря.

Он протягивал ей кошелёк, видимо, позабытый, когда она встала, однако сам походил на марионетку, застывшую на середине движения, – удивлённо таращился на собственную руку, явно не зная, что делать.

Эрик прищурился, а остальное кафе, увешанное рождественскими гирляндами, продолжало жить своей бормочущей, шаркающей, звенящей жизнью. Он и его невеста Кэтрин забрели в это местечко по прихоти – она хотела поесть в отеле, а он в их первый вечер в Испании хотел подышать мадридским воздухом. «Как это похоже на Кэтрин, – подумал он, – уйти ровно перед тем, как случится что-то необычное».

Эрик встал и подошёл к парочке у столика.

– Простите меня за любопытство, сеньорита, – сказал он. – Вы хотите сказать, что не знаете этого человека?

Мужчина в лиловом костюме, все ещё не отрывая взгляда от своей руки, моргнул.

– Просто «мисс», я не испанка. – Женщина отсутствующим взглядом посмотрела на Эрика. – Что вы хотите сказать? Откуда бы мне его знать? Я не вожусь с подобными типами.

– Тогда почему же минуту назад вы сидели с ним за одним столиком?

– Это что, какой-то розыгрыш? – начала было она, но затем переменилась в лице и посмотрела по сторонам. – Ну, думаю… Думаю, свободных мест просто не было.

– Вон там есть свободный столик.

– На тот момент, я имею в виду. Да, я уверена, что, когда вошла, свободных мест не было.

Эрик понял, что она заполняет пробелы в памяти, и сказал:

– Думаю, этот господин растерян. Вам стоит забрать у него кошелёк.

Она так и сделала. А когда мужчина в лиловом костюме побрёл к бару, улыбнулась:

– Благодарю вас. Странно, не правда ли? Кафке бы понравилось… Вы ведь тоже не из Мадрида, верно?

А вот и оно – улыбка, зелёные глаза, намёк. В этой женщине отражалось настроение старого европейского кафе с его антикварными вешалками и горькими ароматами, доносящимися из сигарного салона.

Эрик сказал:

– Я здесь первый день. В отпуске. Не один.

– О! – Она кивнула, и на этом разговор завершился.

Он наблюдал за её фигурой, пока она шла к выходу. Она была так непохожа на Кэтрин – Кэтрин, которой страшно не понравился её салат «Цезарь», которая полчаса жаловалась на головную боль, и которая вылетела из кафе, стоило Эрику предложить ей чаще мерить давление.

Кэтрин, которая сейчас ждала его в их гостиничном номере, в четырёх стенах цвета охры.

Отпуск был его идеей – месяц назад им пришлось съехать с квартиры, которую они вместе снимали, и Кэтрин настаивала, чтобы они подождали, пока банк не одобрит заявку на ипотеку. Он же считал, что им стоит жить сегодняшним днём.

Он понял, что застыл посреди зала и что за ним кто-то наблюдает – из алькова, над входом в который висел венок, на него пристально смотрел мужчина с закатанными рукавами. Когда он встретился с Эриком взглядом, то опустил глаза и начал перебирать пачку бумаг.

В обычный вечер Эрик выбросил бы это из головы… но вечер уже перестал быть таковым.

Лампа под оранжевым абажуром не столько освещала альков, сколько отбрасывала тени на стены, бумаги и толстые, покрытые порослью седых волос руки.

– Здравствуйте, – сказал Эрик.

– Здравствуйте, сеньор. – Мужчина не поднял головы.

– Вы ведь тоже это видели, да? То, что произошло?

– Вы о чём, сеньор?

– О девушке, мужчине, кошельке и столике.

На этот раз он посмотрел Эрику прямо в лицо.

– Я хозяин этого заведения. Зовут Хосе. – Он замолчал, а затем между бакенбардами возникла улыбка, аккуратная, сухая. – Вы не знаете. И правда не знаете. Вы действительно зашли сюда по чистой случайности, не так ли?

– Что произошло с женщиной?

Владелец кафе потёр нижнюю губу.