Базар житейской суеты. Часть 4

О самолюбіи. — Изъ всхъ возможныхъ пороковъ, унижающихъ характеръ человка, самолюбіе есть порокъ самый ненавистный, чудовищный, и достойный презрнія. Непозволительная любовь къ самому себ, или лучше, къ своему я, неизбжно ведетъ къ самымъ ужаснымъ, страшнымъ преступленіямъ, и причиняетъ величайшія несчастія какъ цлымъ обществамъ, такъ и фамиліямъ отдльно взятымъ. Такъ мы видимъ, что самолюбивый мужъ вовлекаетъ въ нищету свое семейство, и нердко причиняетъ оному гибель. Такъ случастся равномрно, что и глава цлаго общества наноситъ оному обществу ужасный вредъ, если не обуздываетъ, силою воли, порывовъ своего самолюбія.

Примръ. — Самолюбіе Ахиллеса, какъ справедливо замтилъ поэтъ Гомеръ, причинило Грекамъ тысячи несчастій (См. Hom. Iliad. Lib. 1. v. 2). Такъ, и въ наше время, самолюбіе покойнаго Наполеона Бонапарта причинило Европейцамъ безчисленныя бдствія. Да и что выигралъ самъ онъ, сей новый Ахиллесъ нашего времени? Гибель, всеконечную гибель: его изгнали изъ Европы и заточили на пустынномъ остров среди Атлантическаго Океана, на остров Св. Елены.

Изъ всхъ сихъ примровъ легко можетъ убдиться всякій, что намъ никакъ не должно слдовать обманчивымъ внушеніямъ своекорыстныхъ и честолюбивыхъ разсчетовъ. Напротивъ-того, мы всми мрами должны стараться, при своемъ образ дйствія, сообразоваться съ интересами и разсчетами своихъ ближнихъ.

Джорджъ Седли Осборнъ.

Сочинено въ дом Минервы, 24 апрля, 1827.

— Какъ вамъ это покажется? Въ его лта приводитъ примры изъ греческихъ писателей на ихъ собственномъ язык! продолжала восторженная мать. О, Вилльямъ, прибавила она, протягивая свою руку майору, — какое сокровище Провидніе ниспослало мн въ этомъ малютк! Онъ единственное утшеніе моей жизни, онъ… онъ — истинный образъ и подобіе своего отца!

«Сердиться ли мн, что она по сю пору такъ врна ему? думалъ Вилльямъ. Ревновать ли мн ее къ своему другу, истлвшему въ могил? Могу ли я стовать, что Амелія способна полюбить только однажды и навсегда? О, Джорджъ, Джорджъ, какъ мало ты умлъ цнить сокровище, бывшее въ твоихъ рукахъ!»

Эта мысль быстро промелькнула въ голов Вилльяма, когда онъ держалъ руку Амеліи, приставившей платокъ къ своимъ глазамъ.

— Другъ мой, говорила она, — вы всегда были такъ предупредительны, такъ добры ко мн!.. Тсс! Папа кажется проснулся, — извстите завтра Джорджиньку, общайте мн это.

— Навщу, только не завтра, сказалъ бдный майоръ Доббинъ. Дайте напередъ поуправиться мн съ своими длами.

Онъ не считалъ нужнымъ признаться, что еще не видлся съ своими родителями и сестрицей Анной; всякой благонамренный читатель, нтъ сомннія, побранитъ за это опущеніе почтеннаго моего друга. Скоро онъ простился съ мистриссъ Эмми и ея отцомъ, оставивъ имъ, на всякой случай, городской адресъ Джоя.

Такъ прошелъ первый день по прибытіи майора Доббина въ британскую столицу.

Когда онъ воротился въ гостинницу Пестраго Быка, жареная курица, приготовленная къ обду, совсмъ простыла, и въ этомъ охлажденномъ состояніи мистеръ Доббинъ скушалъ ее за ужиномъ. Зная очень хорошо, что члены родной его семьи ложатся спать очень рано, майоръ разсчиталъ, что было бы весьма неблагоразумно безпокоить ихъ своимъ визитомъ въ такую позднюю пору, и на этомъ основаніи онъ отправился провести вечеръ въ партер Геймаркетскаго театра, гд, думать надобно, было ему очень весело.

ГЛАВА LVIII Старое фортепьяно