Базис. Украина и геополитика

Мне довелось учиться и в советской школе, и в новой украинской. Летом, в 1991 году, окончив восьмой класс, я поступал в Институт подготовки кадров Высшей школы (академии) КГБ им. Ф. Дзержинского в Москве. Сам институт, в отличие от академии КГБ, был малоизвестен, но он как бы предварял ее за два года и гарантировал автоматическое поступление. В общей сложности учиться надо было семь лет, и абитуриент получал два высших образования одновременно: юридическое и иностранных языков. Выпускники обычно направлялись в посольства и получали прочие выгоды, связанные с КГБ. Из области избирали одного претендента. Поступление и предварительное анкетирование, экзамены, медицинское обследование и очень сложная система отбора заняли бо́льшую половину лета. Но в августе 1991 г. в Москве произошел путч, и мама, посмотрев, как там постреливали и катались на танках, да и вообще на фоне остальных процессов развала, категорически запретила поступать и полностью переориентировала приоритеты. Она отдала мои документы в только образовываемый природный (лесотехнический) лицей областного подчинения. Так сказать, от «железного Феликса» подальше, но поближе к ботанике и биологии. Это была бывшая областная школа юнатов (юных натуралистов – любителей природы), на базе которой создавался лицей-интернат для одаренных детей села. Такой себе гибрид пушкинского лицея и сельской школы-интерната с проукраинским наклоном. Директором была женщина с большими связями, и лицей получал в области исключительное финансирование.

Так вот, возвращаясь к теме диктатуры в советских школах, стоит заметить, что именно здесь проявилась не то чтобы диктатура, но такая смешная навязчивость новой националистической идеи. «Переобувание», переориентация вчерашних коммунистов в националистов происходили прямо на глазах. Представьте: вы приходите учиться в новое заведение, увешанное полностью различными совковыми пропагандистскими плакатами. К слову сказать, в предыдущей моей русской школе, где я отучился восемь лет, такого количества агитации и пропаганды не было и наполовину. В новом лицее бывшие пламенные борцы за идеи коммунизма прямо на глазах становятся украинскими патриотами-националистами. И с не меньшим задором, чем раньше, начинают гнуть линию о том, как их «гнобила» советская власть, не давала реализоваться в жизни, и заменять совковую пропаганду на более яростную националистическую. Это учебное заведение тогда финансировалось лучше всех в области. В сентябре оно было наполнено духом коммунизма, а в декабре уже у многих блестели глаза и гордо поднимался подбородок чуть в сторону при воспоминании о «величии» Украины. При этом некоторые преподаватели иногда, в процессе национальной экзальтации, неожиданно выдавали такие вещи, как «украинцы-арийцы», «Украина восходит к стране Ивлия с 50 тысячелетней державной историей», «Пирамиды построили украинцы» и прочие фантасмагории, искажающие не просто историю Украины, Российской империи, а мировую историю в принципе. Но более всего удивляла способность людей быстро «переобуваться», «перекрашиваться», кардинально менять взгляды в угоду моменту. Интернационалист-коммунист, член КПСС становился украинским националистом, которого унижал Совок.

Учитывая мой опыт, можно предположить, что и при Совке были учебные заведения, в которых существовало засилье пропаганды, лицемерно навязываемой ученикам. Наверное, когда в человеке значительно присутствуют мимикрия и лицемерие, он всегда пытается более рьяно показать себя верующим в идею, чем тот, кто в нее верит реально и способен воспринимать критически, понимая положительное и отрицательное. Поэтому при Совке были школы также с приторной пропагандой, от которой тошнило.

Позже обмениваясь мнениями со своими товарищами, я часто слышал, что им школа не нравилась, навязывала абсурдные коммунистические взгляды и у них было ощущение лицемерия и лживости в школе. Поэтому мне, наверное, повезло. Первые восемь лет я проучился в замечательной школе, где советская пропаганда максимум сводилась к добру, справедливости, принципу «не делай того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе» и литературным примерам. К остальным элементам пропаганды у нас в школе было улыбчивое отношение. Ходить с флагом, горном или барабаном, посещать различные партийно-пионерские конференции и мероприятия воспринималось как выходные и прогул уроков. За это даже была небольшая конкуренция. Потому как легче было посидеть часик в выглаженной пионерской форме на каком-нибудь слете или пройтись в колонне с плакатом, а потом посмотреть бесплатно какое-нибудь кино вместо уроков, на которых довольно строго спрашивали и требовательно учили. Что такое прогуляться по мемориалу с флагом и постоять там сорок минут? Это не отсидеть две математики и английский, где реально надо работать. Поэтому у нас в классе, да и в школе, различные партийно-коммунистические мероприятия воспринимались весело и с удовольствием, как полувыходной.