Беглец (СИ)

Он останавливается; тяжёлое дыхание опаляет шею, и я открываю глаза. Рука соскальзывает с плеча.

— Тебе больно? — тихо спрашивает он.

Фыркаю и чувствую его улыбку на коже. Он отстраняется.

— Это не та боль, — не говорю я. Это не он, и это не я, не я, не я. И это не конец. На его лице дорожки от сбегающих капель, и я узнаю, каково это — остаться одному под водой. Кажется, нас разделяют не вода и не дюймы воздуха, а гораздо большее. Нет, только не так.

Сама возможность любви невероятна настолько, что скручивает сердце.

— Иди сюда.

Мокрая футболка летит к чертям.

Его спина выгибается под моими ладонями. Поцелуй со вкусом воды — странно пресный, но мне плевать, а его не остановит даже угроза захлебнуться. Он подбирается ближе, не отвлекаясь от моих губ, и я оказываюсь вжат в стену. Руки скользят по телу, задевая повязку; пальцы находят ширинку, и я прихожу в себя, чтобы выдохнуть, не пытаясь даже пытаться осмыслить происходящее. Он обрывает поцелуй — «не дёргайся», — и ведёт губами по шее, а затем, мазнув колючей щетиной, отстраняется, чтобы в следующий миг сомкнуть губы на моём члене.

От неожиданности я задерживаю дыхание, как перед нырком.

Язык скользит по головке, и меня качает на волнах возбуждения: каждое прикосновение отзывается томлением внизу живота — приливом удовольствия, который по его желанию тут же сходит на нет. Я хочу большего или хочу, чтобы он продолжал, — не знаю, эта пульсация изматывает, и приходится напрячь мышцы, чтобы не начать вбиваться в его рот. А ещё — запрокинуть голову, чтобы не кончить от одного вида.

Но я смотрю.

— Чёрт… Ты меня изводишь…

Грег поднимает глаза, и я с шумом втягиваю воздух. Касания языка становятся настойчивее, а паузы — длиннее. Неожиданно он выпускает член; смочив головку слюной, останавливается на уздечке, принимаясь прочерчивать короткие, но ощутимые штрихи. Я упираюсь в стену, с каждым касанием всё больше напрягая мышцы; он увеличивает нажим — я закрываю глаза, он ускоряет темп — запрокидываю голову, не отдавая отчёта вырывающимся наружу звукам, он сбивается с ритма — я сжимаю кулаки, а почувствовав его язык снова, уже не контролирую себя… Тиски пальцев на дают вскинуть бёдра навстречу языку, и, не выдержав напряжения во всём теле, я кончаю.

Первое, что я вижу, открыв глаза, — его лицо.

— Что ты за остолоп, — хмурится он, нависая, как загнавший добычу лев. — Я просил не дёргаться. Всё в порядке?

— Я только что кончил — само собой я в порядке, чего не скажешь о тебе.

Дёргаю его за бёдра, усаживая на вытянутые ноги.

— Сколько пальцев, — смеётся он, мельтеша ладонью перед лицом.

— Три, а ты о чём?

— Пффф…

Он ёрзает на моих бёдрах и, наклонившись, целует в макушку. Мои руки тем временем хозяйничают под резинкой его пижамных штанов.

— Как тебе мой отсос?

Одна рука упирается в стену над головой. Я задумчиво глажу его стояк. Он запрокидывает голову, подставляя лицо воде.

— Оральная стимуляция, — поправляю я.

— Ладно, если тебя заводят научные термины, — посмеивается Грег. Мой большой палец очерчивает головку. Он вздрагивает.

— Весьма занимательный. — Кончики пальцев пробегают по стволу и задерживаются на уздечке, выписывая круги.

Грег прижимается к моему лбу.

— Занимательный минет?.. — выдыхает он. Я запрокидываю голову и ловлю его губы.

Вся затея с неспешной стимуляцией снова терпит крах. Его ладонь на моём затылке и жадные возбуждённые поцелуи задают темп руке. Быстрые движения смоченных слюной пальцев нравятся ему куда больше размеренного ритма. Он постанывает мне в губы; в перерывах между стихийными поцелуями, я слышу по-настоящему грязные вещи.

— Когда… блять…

— Я оттрахаю тебя так, что не сможешь…

— Ты будешь умолять трахнуть тебя…

Я заинтересованно хмыкаю на каждое предложение и в конце концов захватываю его язык губами. Он стонет и вскидывает бёдра навстречу ладони. Смыкаю пальцы вокруг члена, получая дикий кайф от его метаний. В голове вспыхивает мысль.

Ладони скользят по бёдрам и, сжав ягодицы, дёргают вверх. Его член оказывается напротив моего лица, и я, не давая опомниться, заглатываю головку.

Вот и возможность. Оттрахай меня.

Он замирает и начинает двигаться, медленно, стараясь не сорваться. Думаю, он смотрит. Конечно он смотрит. С каждым движением головка скользит по нёбу

и задевает что-то внутри.

Ещё одна отчаянная и неубедительная попытка поверить в то, что я — человек.

========== Turn The Bells ==========

Сколько времени?

Резко сажусь в кровати. Начинаю осмыслять, что не проспал, но поздно: внутренний будильник уже сработал.

Нещадное солнце просвечивает шторы, топит воздух.

— Что такое? — фырчит Грег. Рука выпутывается из-под простыни и касается плеча. — Чёрт! — Он точно так же подскакивает и моментально поднимается с кровати. Покачнувшись, подхватывает джинсы и на ходу, прыгая на одной ноге, пытается всунуть другую в штанину.

Слава Богу, онемевшее плечо подаёт признаки жизни.

— Стой, куда ты? Только вчера приехал. — Но от него уже след простыл. Прикрыв глаза, хмурюсь, пытаясь проснуться. Топот пяток отдаляется и затихает.

Уже из ванной, сквозь шум воды, он кричит: