Белая кошка

– Я была не с мамой. Она к этому не имеет отношения.

Старик смотрит на Лилу.

– Что тогда? Кто-то?.. – он замолкает на полуслове и поворачивается ко мне. – Ты? Ты причинил зло моей девочке?

Я не знаю, что сказать.

– Он меня не трогал.

Захаров кладет руку в перчатке мне на плечо.

– Ты становишься похожим на мать, Кассель, а она красавица.

– Да, сэр.

– Не хотелось бы портить такое лицо, но если я узнаю…

– Оставь его в покое. Папа, послушай меня хотя бы минуту. Я пока не готова обсуждать случившееся. Прекрати искать виноватых, ничего не спрашивай. Я вернулась домой, ты что, не рад?

– Конечно, рад, – Захаров потрясен ее вопросом.

Ребра по-прежнему ноют. Мне бы еще аспирина, куда же тот парень его задевал?

– Я тебе поверю, но только ради дочери, – голос Захарова смягчается. – Нам нужно побеседовать наедине. Понимаешь?

Киваю. Лила сидит неподвижно, уставившись в окно на черный океан. Ее отец достает из внутреннего кармана бумажник и отсчитывает пятьсот долларов.

– Держи.

– Я не могу это взять.

– Мне так будет спокойнее.

Поднимаюсь, стараясь не морщиться от боли, и качаю головой:

– Пусть вам как-нибудь по-другому будет спокойно.

Захаров фыркает.

– Один из моих парней отвезет тебя домой.

– Так что, я правда могу идти?

– Не обольщайся. Если понадобится, возьму тебя за жабры в любой момент.

Надо что-то сказать Лиле на прощанье, но она повернулась ко мне спиной. О чем, интересно, она думает?

– В среду я устраиваю небольшую вечеринку в ресторане «У Кощея». Мы собираем деньги для фонда. Приходи. Знаешь, почему мне так нравится этот ресторан?

Мотаю головой.

– А кто такой Кощей Бессмертный, знаешь?

– Нет, – мне вспоминается странный рисунок на потолке.

– Персонаж русских сказок, колдун, который мог обратиться вихрем и сокрушить врагов. – Захаров дотрагивается до розового камня на булавке для галстука. – Он прятал свою смерть в утином яйце. Никто не мог его убить. Кассель, не надо переходить мне дорогу, я опасный противник.

– Понимаю.

На самом деле я понимаю, что нам с Лилой придется действовать самостоятельно, нам нужен план.

– Кассель?

Оборачиваюсь в дверях.

– Спасибо, что вернул мне дочь.

Пока жду лифта, в кармане начинает трезвонить телефон. Неохота отвечать. Как же я устал.

– Алло.

– Кассель? – голос у Уортона не очень-то радостный. – Простите, что звоню так поздно, но последний член совета только что сообщил о своем решении. Добро пожаловать обратно в Веллингфорд. Мы получили справку от вашего врача, и все проголосовали. Пока оставляем вас на испытательный срок, ночевать будете дома. Если инцидент не повторится, сможете в двенадцатом классе вернуться в общежитие.

У меня из горла рвется саркастический смешок. Афера удалась. Можно возвращаться в школу. Вот только как вернуться к себе прежнему?

– Спасибо, сэр, – умудряюсь выдавить я.

– Тогда до завтра, мистер Шарп. Вы оплатили весь учебный год, так что можете по-прежнему завтракать и ужинать в столовой.

– Возвращаться утром в понедельник?

– Да, завтра утром, если у вас, конечно, нет других планов, – сухо отзывается завуч.

– Нет, никаких планов. До завтра, сэр. Спасибо, сэр.

Один из громил Захарова везет меня домой. Его, оказывается, зовут Стенли, он из Айовы и по-русски совсем не говорит. Жалуется, что с языками у него плохо.

Все это я узнаю уже на подъезде к дому. Он, наверное, сумел кое-что разглядеть даже сквозь тонированную перегородку между водительским и пассажирским сиденьем: как я расстегивал рубашку, осматривал багровые синяки, проверял, не сломаны ли кости. Да нет, не наверное, а точно: Стенли не только полюбезничал со мной напоследок, но еще и выдал целую пачку аспирина.

Глава шестнадцатая

Дедушки дома нет. К холодильнику пришпилен магнит «Я ♥ чихуа-хуа», под ним – записка, коряво нацарапанная на обороте магазинного чека: «Уехал в Карни на несколько дней. Как будешь дома, позвони».

Что он хотел сказать? Не знаю. Ясно одно: машину завтра брать не у кого. С трудом ковыляю по лестнице, ставлю будильник на телефоне, подпираю стулом ручку двери и проглатываю горсть аспирина. Даже ботинки снимать не буду, и черт с ним, с одеялом. Уткнувшись лицом в подушку, проваливаюсь в сон, как мертвец, которому наконец-то разрешили вернуться в могилу.

Просыпаюсь от звонка будильника. Толком не понимаю, где нахожусь. Оглядываю бывшую спальню: такое впечатление, что в детстве здесь жил вовсе не я, а какой-то другой мальчик.

Отключив будильник, несколько раз открываю и закрываю глаза. В голове впервые за последние несколько дней немного прояснилось. Боль отступила. Наверное, потому что я наконец выспался по-человечески. Зато теперь до меня, похоже, полностью дошло, что происходит. Осталось всего три дня, нужен план. И надо держаться подальше от братьев, пока не придумаю, что делать. Веллингфорд для этой цели вполне подойдет. Они не знают, что меня приняли обратно, а если и узнают, получится вполне уважительная причина, не побег. Буду дожидаться команды и притворяться послушным роботом-убийцей.