Белая Кость

Вскоре на горизонте показались зубчатые стены столицы. Низкое небо было изрезано крышами, башнями и куполами. Над строениями высилась громада Фамальского замка, возведённого на каменистом холме. Рядом вздымался к сизым облакам храм Веры — хищное здание с острыми шпилями.

Ближе к полудню похоронный кортеж приблизился к городским воротам.

Обычно в это время года улицы выглядят серо-чёрными, унылыми — сегодня они бурлили красками. Всякий, кто имел отношение к тому или иному знатному дому, нарядился в яркую тунику или накидку. В Шамидане около полусотни великих лордов, более трёх сотен малых лордов. У многих цвета рода отличались только оттенком.

Приезжие оставили лошадей в общественных конюшнях, пропустили одну — две кружки эля или сидра в таверне и при трубном звуке рога ринулись на главную площадь, к поленнице, или к городской стене, встречать похоронную процессию.

На каждом углу голосили плакальщицы в белых плащах с капюшонами, и казалось, что рыдает вся столица. Стоя на бочках и потрясая руками, провидцы в рубище предвещали войну, голод и конец света. Звякали кольчуги, бряцали доспехи, по каменной мостовой стучали каблуки сапог и шаркали подошвы башмаков. В толчее мелькали лохматые головы мальчишек. Ушлые сорванцы срезали кошельки и скрывались в тёмных подворотнях. Там и тут раздавались запоздалые угрозы.

Высунувшись из окон борделя, шлюхи трясли обнажёнными грудями и зазывали клиентов. Мать закрыла ладошкой ребёнку глаза. Кто-то запустил в шлюху камнем. Она увернулась и с хохотом выставила в окно голый зад.

Холаф Мэрит посмотрел на шедших позади рыцарей в зелёных туниках с двухголовым волком и свернул за угол дома. Толпа стиснула его и потащила к храму. Холаф прижал ножны с мечом к ноге, вцепился в узел на ремне, опасаясь, что он развяжется, и приготовился вынырнуть из потока на следующем перекрёстке. Он хотел присоединиться к похоронной процессии и идти за повозкой, а не топтаться на площади вместе с крестьянами и горожанами. Но посмотрев вперёд, прибавил шаг и зарычал, требуя уступить дорогу и подкрепляя слова тумаками. Там, впереди, над людским морем ветер трепал оранжевые перья на шлемах. Рыцари Лоя Лагмера! Значит, он где-то поблизости!

Скрипя зубами, Холаф пробился к герцогу. Пошёл рядом, сжимая рукоять меча и чувствуя холод металла даже через перчатку.

Лой Лагмер бросил на него небрежный взгляд:

— Я знал, что вам хватит ума не участвовать в походе.

Холаф не нашёлся что ответить.

— Наёмников отправили или стражников из крепости? — спросил Лой и заехал кулаком мужику в лицо. — Куда лезешь? Не видишь, кто идёт?

— Наёмников, — сказал Холаф, с трудом разомкнув челюсти.

Герцог Лагмер обвёл его вокруг пальца!

— Я тоже — наёмников. Снарядил им обоз, будто они торгаши. — Лой толкнул крестьянина в спину. — Иди быстрее, тля капустная!

Вновь бросил взгляд на Холафа:

— Слышали, что Знатное Собрание объявило месяц траура?

— Нет, не слышал. Я только что приехал.

— Вы не получили приглашения в Фамальский замок?

— Нет, — сказал Холаф и вместе с толпой отпрянул от стены дома. Кто-то выплеснул из окна помои.

— Сука! Бестия! — заорали люди, на ходу отряхивая суконные колпаки и одежду. — Чтобы тебе задницу разорвало!

— А я получил, — произнёс Лой. — И вы получите. Через месяц мы должны выступить перед Собранием с речью. Эти засранцы изберут короля.

— Грёбаные земледельцы, — ругнулся Холаф. — Но мы-то с вами встретимся раньше. Выбирайте: Слепая лощина или Гнилое поле.

— Теперь я верю, что вы приехали только что, — усмехнулся Лой и дёрнул полу плаща, зацепившуюся за доску, торчащую из горы мусора. — На время траура запрещены поединки.

— Мы подчинимся пахарям?

— Мы сразимся здесь. За стенами Фамаля. Зачем нам прятаться?

Холаф скривил губы. Лой Лагмер боится подвоха…

— Согласен. Когда?

— Когда закончится траур. — Лой указал влево. — Давайте свернём.

Они вырвались из одной толпы и примкнули к другой, которая двигалась по соседней улице. Здесь людей было больше и шли они плотнее. Плакальщицы рыдали громче, от их голосов звенело в ушах.

Обеими руками придерживая ножны, Лой наклонился к Холафу и повысил голос, силясь перекричать шум:

— Мы должны блюсти закон, ибо кто-то из нас сам станет законом. Какой пример мы подадим народу, если не подчинимся Собранию? Победитель сразу с поля боя отправится в Фамальский замок и сядет на трон. Весь в крови, и меч его будет истекать кровью. Вот такого короля ждёт страна! Триумфатора, а не семенного быка, которого выберет знатное стадо!

Холаф на миг представил себя: взлохмаченного, с горящим взглядом, в погнутых доспехах, покрытых кровавыми брызгами. Посмотрел на Лоя:

— Согласен.

— А теперь поторопимся! Мы должны стоять в первых рядах, у всех на виду, чтобы никто не заподозрил нас в убийстве Хилда.