Белая луна над синей палаткой (СИ)

- Трудно не верить в то, о чем хорошо знаешь, - Камиль взял ее руку в свою и прижал пальцы к губам. Она вспыхнула и вырвала руку. Камиль рассмеялся…

Анджей, кажется, что-то такое заметил, когда вернулся. Глаза его зажглись злым огоньком и вот тогда он стал очень похож на брата. Не намеренно ли он потом снова ушел куда-то прочь, и верно, стоял и курил у входа или же под уборной, прислонившись к стене, красной с золотым узором.

- Вы их найдете только если будете вместе, - сказал вдруг Камиль, поигрывая черепаховым мундштуком. - Но Анджей для этого слишком слаб.

А далее он рассказал. Излишне подробно, делая паузы в самых неожиданных местах, словно припоминая, - а может, отгоняя воспоминания. И говорил до самого возвращения брата, который снова полыхнул взглядом, но уже как-то без особой злости, устало.

После того же, как она отлучилась в дамскую комнату, Камиль ушел. Анджей один дожидался ее за столиком.

А через несколько дней… “- Дорота, вы прибыли с чешским эшелоном?”

Потом Анджей нашел купца Севастьянова, и говорил ей о том, что было и чего не было никогда. Ходили желваки под кожей, серые глаза были холодны, а злые, жестокие слова срывались с губ и били сильнее пощечин.

…В следующий раз они встретились когда она уже работала в семье Босвелла. У Анджея дела шли совсем плохо и она помогла ему войти в дом американца, который даже заказал ему портреты своей жены и сына.

…Снова часы, и с их боем - шаги за дверью. За ввалившимся Чханъи мелкнуло лицо Байбака Хва - мелькнуло, прошелся Байбак взглядом по комнате, по кровати, по ее лицу: все ли хорошо и спокойно у атамана, можно ли оставить его, безопасно ли. Верный человек Байбак Хва.

Чханъи тяжело сел в кресло, со стуком поставил на столик бутылку джина - ополовиненную. Он почти не пил в обществе, подумала она - разве-разве вытянет пару шотов виски, цедя его сквозь зубы.

- Not many time left for Old marshal*, - пробормотал он и отхлебнул из бутылки. Помимо воли она улыбнулась - совсем не время для изучения английского.

- Not much, - поправила она его, прежде чем до нее дошел смысл сказанного.

- Japs, reds Urus and Yankees won`t let him be**, - продолжал Чханъи. С преувеличенной аккуратностью закрыл бутылку и отставил подальше. - Либо те, либо другие, либо третьи, - продолжил он уже на китайском. Зажмурился и снова открыл глаза. - Have to go away.

Она молчала. Тревога медленно переростала в липкий тягучий страх.

- Where? Japan?*** - решив, что в выборе языка был какой-то не вполне ясный ей пока смысл, она продолжила говорить на английском.

- Я там буду всего лишь жалким чесночником, - выплюнул он с неожиданной яростью и молниеносным движением швырнул бутылку в дверь. Бутылка разбилась с оглушившим ее грохотом, но Чханъи это, видимо, успокоило. Он вздохнул и прикрыл глаза.

- To USA, - продолжил он на английском, старательно подбирая слова. - We can go through the ocean. Get Americans passport. If we have money. Money that you told. And if we can keep that American man hopping****.

- Для всего нескольких месяцев занятий у тебя отличные успехи, - она села на кровати, как была, нагая, выпрямилась. Снова исчез страх - как тогда в поезде, когда на нее были направлены дула пистолетов и ружей, как во дворе полицейского участка в Ченхэ. - Ложись спать. Обо всем можно поговорить завтра, когда ты отдохнешь.

…Когда он уснул - как и всегда, повернувшись к ней спиной, она долго лежала, привычно уже прижавшись щекой к его лопатке, скорее ощущая, чем слыша размеренное тихое дыхание. Внутри было пусто - и снова холодно. Несмотря на тепло комнаты, на тепло покрывала, на тепло тела рядом с нею.

Сейф в доме Кима Панчу вспоминался ей, сейф, который хвастливый хозяин предъявил ей - прежде чем швырнуть на оттоманку, прежде чем навалиться сверху, прежде чем запереть в той холодной комнатушке. Сейф, полный банковских золотых слитков, серебряных китайских “свинок”, пачек банкнот. И был там еще маленький черный бархатный мешочек, в котором сияли и переливались концентрированым лунным, звездным светом бриллианты - каждый не меньше перепелиного яйца.

Этот мешочек она видела у Чханъи. Камешки… на ощупь через плотный бархат не отличить бриллианта от бросового камешка. Не отличить. А она застрахует себя - на случай если станет для него разменной монетой. Более разменной монетой она не будет. Лучше умереть.

Комментарий к Междуглавие 7 - О братьях и разменных монетах

* - Старому маршалу недолго осталось (искаж. англ.)

** - Япошки, красные урусы и янки не оставят его в покое. Надо уезжать. (искаж. англ.)

*** - Куда? Япония?

**** - В США. Мы можем поехать за океан. Получить американские паспорта. Если у нас будут деньги. Деньги, про которые ты говорила. И если мы сможем держать того американца на коротком поводке. (искаж. англ.)

========== 8. То, что внутри ==========