Белая магия любви

Ричмонд обернулся и увидел, что его дочь сидит на том же месте, вертя в руках свой бледно-голубой зонт от солнца и лениво озираясь по сторонам. Он развернулся и направился к двери.

– Простите, сэр, – сказал Питер, – но я еду поездом в город. Это ставит меня в неловкое, болезненное положение.

– Жди здесь, – приказал Ричмонд и исчез.

Питер, благоразумно стоявший в глубине комнаты, наблюдал, как отец мчится к дочери, и в нервном напряжении ожидал грохота столкновения. Он удивлялся, как она может спокойно сидеть, когда точно знает, что сейчас произойдет.

– Она, конечно, настоящая, – пробормотал он. – Где ты можешь победить его? Спорт, вот как я ее называю, хороший спорт.

Когда Ричмонд подошел на удобное расстояние, чтобы поговорить с безмятежной девушкой с милой приветственной улыбкой, он начал.

– Откуда у Вандеркифа такое ложное впечатление? – Сказал он гибким тоном, легко переходящим либо в добродушие, либо в гневную властность.

– Он сказал тебе, что я готова выйти за него замуж? – Спросила она.

Ричмонд просиял.

– Я думал, этот тупица не понимает, о чем говорит! – Воскликнул он. – Он говорит, что ты не выйдешь за него замуж.

– О, – сказала Беатрис со своей самой веселой улыбкой. – Мне показалось, ты сказал, что у него сложилось ложное впечатление.

Ричмонд нетерпеливо покачал головой.

– Ты сказала ему или не сказала, что не выйдешь за него замуж?

– Да, – ответила Беатрис, и в глазах ее заплясали искорки удовольствия подразнить его.

– Да – что? – Спросил он.

– То, что ты сказал, – ответила она.

– Беатрис, я настаиваю на серьезном ответе. Питер подошел ко мне и сказал…

– О, папа! Конечно, ты не станешь повторять это снова. Ты все это уже говорил.

Ричмонд сделал паузу, чтобы сформулировать вопрос, на который можно было ответить только прямо.

– Ты сказала Питеру, что не выйдешь за него замуж? – Строго спросил он, хотя у него было слишком хорошее чувство юмора, чтобы не оценить ее детский ум.

– Я так и сделала, – рассмеялась Беатрис, чувствуя себя непринужденно. – Ты можешь винить меня?

Ричмонд сел на скамью рядом с ней.

– Ты понимаешь последствия своего отказа? – Холодно спросил он.

Ее лицо стало серьезным. Глаза, которыми она встретила его взгляд, были такими же решительными, как и его собственные.

– Я понимаю последствия отказа, – сказала она. – И я готова принять на себя последствия отказа.

Озадаченное выражение лица Ричмонда сменилось высокомерным гневом.

– Что тебе сказал Питер? Я понимаю это дело. Я заставлю этого молодого человека корчиться за его дерзкое предательство!

– Он умолял меня выйти за него замуж. Он отказался отпустить меня. Он пошел прямо к тебе…

– Ты не сможешь обмануть меня! – Воскликнул ее отец, его выразительные глаза зловеще сверкнули. – Прежде чем я покончу с этой ситуацией, я думаю, что все заинтересованные стороны пожалеют о том, что нарушили мою волю. Так всегда бывает, добродушие ошибочно принимают за слабость.

– Ты можешь погубить Питера, если считаешь, что можешь позволить себе такое презрение, – невозмутимо сказала Беатрис, – и ты можешь погубить Роджера Уэйда, хотя я сомневаюсь, что он сочтет потерю небольшого количества денег разорением. Но ты…

– Я же говорил, что с позором выгоню его из страны!

Через юность девушка показала свою наследственную силу души, чтобы сделать из нее женщину, личность, достойную его собственной.

– Если ты расскажешь о нем что-нибудь постыдное, это правда, ты будешь делать только то, что правильно, – спокойно сказала она. – Если ты попытаешься навредить ему ложью, я сама скажу, кто это делает и почему.

Чувство собственного бессилия перед ней заставило его замолчать.

– Как я уже говорила, ты можешь сделать все, что в твоих силах, – продолжала она. – Но я не выйду замуж ни за одного человека, которого я ни в малейшей степени не уважаю; я не выйду замуж за такое бедное, утомительное создание, как Хэнки. Я увидела лучше. Я нашла что-то, с чем можно сравнить жизнь с ним. А я не могу и не буду этого делать.

Конечно, в карьере Дэниела Ричмонда было время, когда он пробивал себе дорогу и набирал очки, обсуждая и рассуждая со своими собратьями. Каждый лидер завоевывает лидерство, убеждая своих товарищей в том, что он обладает необходимой квалификацией. Но это время давно прошло; в течение многих лет Ричмонд имел привычку решать, что делать, на совете в своем собственном мозгу и информировать внешний мир о своем решении только действиями и приказами. Теперь он продолжал молчать, глядя на землю; он боролся за контроль над своим темпераментом, боролся за спокойствие, чтобы спорить с этой мятежной дочерью. Чтобы сделать ее разумной, он должен сначала сам стать таким.

– Ты не так долго знаешь этого художника, не так ли? – Спросил он, наконец, тоном разумного существа и отца.

– Достаточно долго, – ответила девушка.

– Достаточно долго для чего? – Любезно осведомился отец, хотя тон его дочери, она все еще была сильно раздражена внутренне, дразнил его.

– Достаточно долго, чтобы понять, что он мне небезразличен.

Ее отец довольно рассмеялся.