Белое небо. При необходимости уничтожить

– Да откуда же я мог знать, что там телепорт? Зона же постоянно меняется, – прокричал Гончар, пытаясь голосом перекрыть ветер.

Знал. Конечно же знал. Не просто так он водил ее кругами, якобы выбирая безопасную дорогу, на самом деле телепорт высматривал. Почему-то именно там, в районе старой грунтовки, и кучковались «дыры», пузырящие пространство, словно кипящий бульон.

Гончар опустил на землю рюкзак и достал теплую «аляску», припасенную именно для такого случая.

Мартина молчала, только буравила его колючим взглядом.

– Ну подумай сама, – убеждал он, застегивая куртку. – Вспомни хотя бы шаровую молнию – прилетела черт знает откуда и свалила черт знает куда. И остальное. Это же Аномалия, здесь все течет, все меняется. И «мыльные пузыри» – возникают, где хотят, вырастают из ничего, и «грива» – полгода назад на том месте ее не было, а теперь есть. А телепорты – вообще самая ненадежная в Зоне вещь, возникают и пропадают почти мгновенно, наш, вон, уже пропал.

Это было правдой, почти правдой: телепорт, перенесший их на Восточный Фолкленд, действительно исчез. Только при этом Мартине совсем не нужно знать, что одноразовый телепорт, время от времени возникающий в пространстве, пропадает не сам по себе, а лишь после того, как выполнит свою функцию – перебросит что-нибудь в другое полушарие Земли.

Очередной порыв ветра ударил в лицо, а потом внезапно все стихло, только по небу плыла фиолетово-черная мгла, в которой вспыхивали лиловые молнии – еще одна причуда Зоны.

Темное марево в Западной Зоне висит над головой даже днем, разве что становится чуть светлее в эти часы. Небо здесь всегда затянуто тучами, как в Забайкалье всегда на небе молочная пелена. По этим признакам спутники и обнаружили обе Зоны, Восточную и Западную, антиподы друг друга – светлый шестиугольник в Забайкалье и точно такой же, только темный, на Фолклендах. Будто кто-то проткнул земной шар насквозь.

– Будьте вы прокляты со своей Зоной и своими секретами! – В голосе Мартины слышалась едва сдерживаемая ярость.

– Оденься, замерзнешь, – буркнул Гончар.

Она послушно достала из рюкзака куртку. Глубоко натянутый на лоб капюшон с рыжеватой меховой оторочкой сделал ее лицо чужим, незнакомым. Беспомощно озираясь, она плотно прижала к лицу ворот куртки, словно хотела закрыться не только от ветра, но и от сумасбродств Зоны. Растерялась, бедняга. А кто бы сейчас не растерялся? Олег и сам чувствовал себя неуютно.

Вокруг простиралась безлюдная холмистая равнина. Но если в Забайкалье природа осталась нетронутой, здесь все стало другим. Аномальным. Кусты желтого дрока превратились в черные шипастые заросли, из земли лезли какие-то губчатые выросты и острые, точно бритва, кристаллы. Иногда последние разрастались в плиты, напоминающие минерал гематит, – такие же черные и блестящие. Мартина пнула ближайшую друзу, и часть кристаллов обломилась с глухим хрустом.

Кое-где вверх поднимались странные образования, которые получили название Башен. Они действительно напоминали башни – чуть сужающиеся кверху колонны с круглым основанием. Порой над вершинами Башен появлялось зеленоватое зарево, и становилось ясно, что внутри нечто происходит, что Башни живут своей непонятной жизнью. Попасть внутрь никому не удалось, хотя намеки на вход и даже подобие ступеней к нему имелись.

Вдалеке, в нескольких километрах, сквозь лиловатую дымку проступала невысокая горная гряда, а вокруг не было ничего, кроме мрачного уныния. Настоящий край света.

– Нужно двигаться, здесь мы замерзнем.

– Знать бы еще, куда двигаться, – проворчала Мартина. Она все еще злилась.

– Думаю, сначала надо выйти к океану, а там как-нибудь сориентируемся.

– И где этот твой океан? Кругом одна черная дрянь.

– Спросим дорогу, – хмыкнул Гончар.

– Он еще и смеется!

– Вот у них спросим. – Олег показал на колонию пингвинов, расположившихся в противоположном от горной гряды направлении. – Они точно знают.

– По-моему, не профессор сошел с ума, а ты, – пробормотала Мартина, недовольно хмурясь, но все-таки направилась следом.

– Идем-идем, сейчас они нам все расскажут.

Олег бодрился, но в глубине души прятались опасения. Выкинуть их могло где угодно: если на юге Зоны, то им повезло и до КПП они доберутся за несколько часов, а если на севере, то до цивилизации придется топать и топать. Ну да не стоит бежать впереди паровоза и думать о плохом, хотя ничего хорошего ждать от Аномалии не приходилось.

Каменистый берег косо уходил вниз, туда, где в небольшой бухте шумел океанский прибой. Олег достал карту, расстелил прямо на черной земле, придавив углы отломанными кристаллами, присел на корточки. Беда в том, что подобных бухт на Восточном Фолкленде не одна и не две, весь берег ими искромсан. Но, пожалуй, больше похоже на ту, где справа в море вдается мыс. Гончар перевел взгляд на остроконечную вершину скалистого выступа. Если он прав, то эта скала закрывает вид на город. Получается, до Стэнли совсем недалеко. Но лучше проверить.

Он поднялся и махнул рукой Мартине.

– Идем.

– Хочется верить, ты знаешь, что делать, – проворчала она, спускаясь вслед за ним.