Белые ночи

И тут я понимаю, не дура: пока мы были маленькой организацией в маленьком городке – можно было позволить себе многое, никто бы и не обратил бы внимания, но теперь, когда строится новый имидж, когда все взгляды – на нас, то, что я делала – просто не допустимо. И уж тем более не допустимы какие-либо отношения с Дэниэлом! Он же выделил деньги! А если кто докопается? Все что угодно могут ведь придумать! И что дал он не просто так… и что девку приставили, чтоб деньги выудить… и вообще все, что угодно! Господи! Ну не дура-ли я?

– Так что же, деточка? – подключается к линчеванию Элла Владимировна, – Все, что о вас писали, правда?

Что писали? Кто писал?

– Ты же понимаешь, нам нельзя сейчас портить репутацию. Поди докажи потом, что он переводит деньги просто так, – подливает масла в мой персональный огонь Элла Владимировна.

Ну, да! Ему все равно. Будет все равно. Он даже не глянет на эту грязь – стряхнет с ботинок и пойдет дальше.

– Что писали? – спрашиваю у нее, тяжело сглотнув.

– Да всякое. Мы тут в интернет много интересного нашли… про вас. Пока, конечно, не выплыло, что это именно ты, но мало ли.

– Почему вы молчали неделю? Почему сразу на ковер не вызвали? – бюрократы хреновы, шпиены, сука!

– Мы думали, ты сам додумаешься. И не будешь с личного компьютера отправлять письма, весьма неоднозначного содержания! – последнюю эту фразу, до этого момента спокойная, как удав, зам, буквально выплевывает отвратительным криком мне в лицо, и уже спокойнее: – Идиотка.

Что мне остается? Устное соглашение: я прерываю всяческие контакты, «порочащие имидж Дома Ветра», с Дэниэлом. Я уничтожаю письма, комп мой чистят, не оставив ни следа от переписки. В разговоре я не упоминаю свои «непозволительные» каникулы. И, в назидание потомкам, меня лишают премии, чтоб запомнила. «И это еще мягкий вариант, учтите, милочка». Элла Владимировна только пожимает плечами – и ставит подпись. Ох, как же мне хочется наорать на нее! Не ее бы просьба – ничегошеньки бы этого не было! Но, история, сука, не знает сослагательного наклонения. Все это уже случилось, уже было. Теперь нет. Можно плюнуть – и уйти. Но устроиться на работу снова, снова завоевывать доверие, снова строить карьеру? Или что? Вернуться, так сказать, на щите, домой к родителям? Кто себя пяткой в грудь бил три года назад: я добьюсь, я все сделаю? Наташа. Наташа била! Лупила, прямо таки! На все уговоры: клялась, что добьется своего! Только вот оно какое – свое-то – вышло. Но я должна, я обязана! Не только себе и родителям. Есть и то, что удерживает меня от того, чтобы просто послать все к чертям и больше не упираться. Удерживает, поднимает голову мою бедовую, карму, что ли, чистит. Я обязана детворе, я им должна. Если уж Дэниэл, затворник, между прочим, из затворников, нашел в себе силы взять этот груз ответственности, стать всем миром для Мишки – разве я не смогу взять себя в руки? Разве я могу подвести его? Дэна, Мишку. Разве я могу подвести детвору Дома Ветра? Разве могу?

***

От очередного приступа экзистенциального кЛоквудиса спасает беседа с папой. Он всегда находит нужные слова. Вот и в это раз – как хорошая прочистка мозгов наш разговор.

– Что мне делать, пап? Я так вляпалась…

– А ты разве еще сама для себя не решила?

– Не знаю. Наверное. Но я…

– Не можешь принять свой же выбор?

– Да, скорее всего.

– Хорошо. Ты же психолог. Разложи все по плюсам и минусам.

– Не хочу. Бесит уже.

– Ладно. Попробуем иначе. Ситуативно. Представь: ты все-таки ушла с работы. Оставим этическую сторону. Свято место пусто не бывает, найдут они специалиста. Но что именно дальше? К нам ты не поедешь. ПЛоквуднание не твой конек. К нему? На шею…

– Чего это сразу…?

– До конца дослушай. На шею к Дэниэлу, на какое-то время точно. Пока устроишься, пока то-се, пятое-десятое. Какое-то время будешь жить за его счет. Тебя такое развитие событий устраивает? Ответ «да» тоже принимается.

– Нет!

– Не спеши, дочь моя. Подумай. Вот я бы был рад, если бы твоя маменька приняла такое решение несколько раньше – пойти за мной, дать себя защищать и охранять мои тылы. Это сэкономило бы нам кучу времени для гораздо более приятного времяпровождения.

– Пап!

– Да, я такой! Это в моем генетическом коде прописано! Я должен обеспечивать свою женщину, беречь и любить ее – а она должна хранить домашний очаг. Тоже, между прочим, работенка не из легких!

– А работа?

– Да работай, кто тебе мешает-то? Но о своем мужчине, в пылу погони за карьерным ростом, не забывай!

– Я тебя не понимаю, пап. То «на шее», то «защитить».

– Нет, это ты себя не понимаешь. А это ведь такая тонкая грань: гармония между мужчиной и женщиной…

– Давай без философии. Что МНЕ делать?

– А ничего. Просто ничего. Дай ему шанс найти тебя и все выяснить. Дай ему шанс принять решение за вас двоих. Ты же хочешь этого?

– Честно? Да. Я хочу, чтобы хоть раз кто-то принял решение за меня, чтобы я просто поддалась и расслабилась хоть на мгновение.

– Дай ему шанс, солнце. Просто дай ему шанс.

***