Белые зубы

– Во-во, – поддержал Кенни, бесплодно пытавшийся читать и смеяться одновременно. – Называется, спасибо за объективный репортаж. Так, где я остановился?.. а, вот: «Но самое главное то, что благодаря ему широкая публика получает доступ в эту малоизвестную, сложную и удивительную область науки. В то время как Институт Перре готовится на семь лет открыть свои двери для народа, доктор Чалфен обещает нам событие национального масштаба, которое будет не похоже ни на Британский фестиваль 1951-го, ни на Выставку Британской империи 1924-го, потому что здесь не будет замешана политика…»

– Ха! – снова фыркнул Криспин, на этот раз оборачиваясь назад, так что микроавтобус ФАТУМа (который на самом деле не был микроавтобусом ФАТУМа; на нем все еще красовалась огромная желтая надпись: ВАШ СЕМЕЙНЫЙ ДОКТОР С КЕНЗЛ-РАЙЗ) едва не переехал стайку размалеванных подвыпивших девиц, переходивших дорогу. – Не будет замешана политика? Он, на хрен, в своем уме?

– Дорогой, следи за дорогой, – сказала Джоэли и послала ему воздушный поцелуй. – Хотелось бы добраться целыми, а не по частям. Тут налево… по Эджвеа-роуд.

– Урод, – повторил Криспин, глядя в глаза Джошуа, и отвернулся. – Вот ведь урод!

– Специалисты полагают, – продолжил Криспин, перейдя по стрелочке с первой страницы на пятую, – что к 1999 году процесс работы рекомбинантной ДНК станет широко известным, около пятнадцати миллионов людей к тому времени посетит выставку Будущей Мыши, и еще миллионы людей по всему миру будут следить за состоянием Будущей Мыши через средства массовой информации. Доктор Чалфен достигнет своей цели – просвещения народа – и забьет мяч науки в ворота безграмотности.

– Дай-те-мне-паке-тик-щас-вырвет, – произнес Криспин с таким видом, будто его уже тошнит. – А что в других газетах?

Падди поднял библию Средней Англии, так чтобы Криспин смог увидеть в зеркале заднего вида заголовок: «МЫШЕМАНИЯ».

– К ней еще прилагается стикер «Будущая Мышь». – Падди пожал плечами и налепил стикер на свой берет. – По-моему, мило.

– Таблоиды, как ни странно, его поддерживают, – заметила Минни. Она недавно вступила в ФАТУМ. Минни – серьезная девушка семнадцати лет со слежавшимися белокурыми дредами и с пирсингом на сосках. Джошуа одно время подумывал в нее влюбиться, даже попытался за ней ухаживать, но понял, что это ему не по зубам. Он не может оставить свой жалкий нервический мир Джоэли и отправиться к новым звездам. Минни, к чести ее будет сказано, сразу все поняла и направила свое внимание на Криспина. На ней было надето настолько мало вещей, насколько позволяла погода, и она старалась как можно чаще подсовывать под нос Криспину свои дерзкие проколотые соски. Вот как сейчас: она перегнулась к нему, чтобы показать газетную статью. Криспин попытался одновременно поглядеть в газету, проехать площадь Марбл-Арч, где было организовано круговое движение, и не двинуть Минни локтем в грудь.

– Мне плохо видно. Чего там?

– Голова Чалфена с мышиными ушами приделана к телу козла и свиной заднице. Он ест из корыта с надписью «генетическая инженерия» с одной стороны и «народные деньги» – с другой. И подписано: «ЧАЛФЕН КУШАЕТ».

– Славно! Нам сейчас каждая мелочь сгодится.

Криспин сделал еще круг по площади и на этот раз выехал куда надо. Минни перегнулась через него и пристроила газету на приборную доску.

– Ничего себе! Он выглядит чалфенестичнее, чем когда-либо!

Джошуа горько пожалел о том, что рассказал Криспину про этот идиотизм своего семейства – манеру говорить о себе, используя существительные, прилагательные и глаголы. Тогда он решил, что было бы неплохо об этом рассказать: они посмеются и поймут, если еще были какие-то сомнения, на чьей он стороне. Ему не приходило в голову, что он предает своего отца, – он не чувствовал серьезность происходящего – до тех пор, пока не услышал, как Криспин издевается над чалфенизмом.

– Только поглядите, как он чалфенит в этом корыте. Пользоваться всем, чем можно, – это по-чалфенски, правда, Джош?

Джошуа что-то проворчал и отвернулся к окну, за которым пробегал снежный Гайд-парк.

– Классическая фотография. Она везде. Я ее помню. Снимали, когда он давал показания на суде в Калифорнии. У него такой охеренно надменный вид! Очень чалфенистичный!

Джошуа закусил губу. НЕ ПОДДАВАЙСЯ. ЕСЛИ НЕ ПОДДАШЬСЯ, ЗАВОЮЕШЬ ЕЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ.

– Хватит, Крисп, – решительно сказала Джоэли, погладив Джоша по голове. – Не забывай, что мы сегодня собираемся сделать. Не мучай его хоть сегодня.

В ЯБЛОЧКО!

– Ну… ладно.

Криспин прибавил газу.

– Минни, вы с Падди проверили, у всех все есть? Все, что нужно?

– Да, все в порядке.

– Отлично.

Криспин достал серебряную коробочку, наполненную всем необходимым для того, чтобы свернуть здоровый косяк, и бросил ее Джоэли, попав по ноге Джоша.

– Сверни нам по одному, милая.

Мудила.

Джоэли подняла с пола коробочку. Она поставила машинку для сворачивания травки Джошуа на колено и согнулась над ней. Джошуа видел ее длинную шею, а ее грудь оказалась практически у него в руках.

– Нервничаешь? – спросила она и выпрямилась, держа в руке готовый косяк.

– Из-за чего?