Белые зубы

– Тут та же петрушка. Нужно дать им шанс. Я говорил Абдул-Колину и своему Джимми: повремени хвататься за пушку, дай людям шанс. И вот они тоже здесь. – Абдул-Микки натянуто обменялся кивками со своими братом и сыном. – Скорее всего, услышанное им не понравится, но этого нельзя знать заранее, верно? По крайнем мере, они пришли сюда с открытым умом. Лично я пришел по рекомендации этого Маджида Ик-была, я доверяю ему и его суждениям. В общем, как говорится, поживем – увидим. Живем и, мать твою, учимся, Арчибальд, – говорит Микки, и это ни чуточки не обидно, потому что матерок у Микки словно междометия, сыплется, как горох или бобы, – живем и, мать твою, учимся. Вот что я тебе скажу: если сегодня меня сумеют убедить в том, что мой Джимми сможет родить детишек, у которых кожа не будет как, твою мать, поверхность Луны, я обращусь в их научную веру, Арчи. Заявляю прямо сейчас. Я ни хера не понимаю, какая связь между кожей старого Юсуфа и какой-то мышью, но, скажу прямо, я готов отдать себя в руки этого мальчишки, Ик-была. Хороший он, кажется, парень. Стоит десятка таких, как его брат, – лукаво добавляет Микки, понижая голос: позади сидит Самад. – Уж десятка – запросто. И о чем он, мать твою, думал? Уж я бы не сомневался, кого отправить подальше. Без колебаний.

Арчи пожимает плечами:

– Трудно было решить.

Скрестив руки, Микки насмешливо фыркает.

– Да ладно, приятель. Либо ты прав, либо нет. Стоит это осознать, Арч, как жизнь становится охерительно легка. Поверь моему слову.

Арчи с благодарностью кладет его слова в копилку, к другим мудрым высказываниям, которыми его одарил нынешний век: «Либо ты прав, либо нет», «Кончилось золотое время талонов на обед», «Честнее не скажешь», «Орел или решка?».

– Ой-ой, что такое? – расплывается в ухмылке Микки. – Мы идем. Усаживаемся. Микрофоны включены. Раз-раз, проверка. Смотрите-ка, мы изволим начинатушки.

* * *

– …эта новаторская работа заслуживает общественных денег и общественного внимания, а ее значение, с точки зрения любого здравомыслящего человека, перекрывает все предъявляемые ей возражения. Что нам необходимо…

Что нам необходимо, думает Джошуа, так это места поближе. Типичный «гениальный» план действий от Криспина. Тот попросил места в самой середине, чтобы члены ФАТУМА могли слиться с толпой и в последний момент натянуть вязаные шлемы, но идея явно провалилась: здесь попросту не было центрального прохода. Придется, словно террористам, отыскивающим места в кинозале, неуклюже пробираться к боковым проходам и терять драгоценные минуты, тогда как от скорости и напора зависит успех всей операции. Потеха. План вообще Джошу не нравился. Он, детально продуманный и абсурдный, служил исключительно к вящей славе Криспина. Криспин вскочит и что-то там прокричит, Криспин помашет оружием, Криспин сделает несколько телодвижений в псевдоджекниколсонском стиле – для полноты картины. ГРАНДИОЗНО. Джошу останется только сказать: «Папа, умоляю. Дай им все, что они хотят», – хотя он все же надеялся на возможность импровизации: «Папа, умоляю. Я так еще охренительно молод. Я хочу жить. Дай им все, что они хотят, Христом-богом прошу. Это всего-навсего мышь… Я же твой сын», а если отец будет раздумывать, придется хлопнуться в притворный обморок в ответ на притворный удар рукоятью пистолета. План настолько зависел от сыра, что требовал ни много ни мало стильтона. Но он сработает (уверял Криспин), такие вещи всегда срабатывают. Однако, проведя много времени в животном царстве, Криспин, как и Маугли, не слишком разбирался в причинах людских поступков. Он знал больше о психологии барсука, нежели о внутреннем устройстве Чалфенов. Так что, глядя снизу вверх, как Маркус рядом со своей великолепной мышью радуется величайшему достижению собственной жизни, а может, и целого поколения, Джошуа ломал свою ненормальную голову над вопросом: могли ли они с Криспином и ФАТумом в корне ошибиться. Неужели удастся перевернуть все вверх тормашками? Неужели они недооценили силу чалфенизма и его неодолимую преданность рационализму? Ибо вполне возможно, что его отец не просто легко и бездумно спасет то, что любит, подобно остальному плебсу. Вполне возможно, что любовь здесь вообще окажется ни при чем. А одна только эта мысль вызывала у Джоша улыбку.

* * *

– …и я хотел бы поблагодарить всех вас, особенно своих родных и друзей, за то, что вы пожертвовали новогодним вечером… спасибо, что вы пришли посмотреть начало этого, как мне кажется, необычайно интересного проекта, – и пришли не ради меня и остальных исследователей, а в силу гораздо более широких…