Белый шум

– Не начнет, – рыкнул Ломакин. – А если вдруг позвонит, я сам с ней поговорю. Идет?

– Ну я не знаю…

– Я клянусь тебе, Люда, ни одна теща в результате эксперимента не пострадает. Просто пропишу ей пилюлю…

– Какую? – слабо улыбнулась Мила.

– От излишнего любопытства. Не бойся, нос, как любопытной Варваре, отрывать не стану. Но у меня на тебя серьезные виды, и лишний раз ссориться с твоей мамашей я не хочу. У меня для этого своя имеется. Дракон в юбке. Может, их заранее познакомить? Они поругаются, подерутся, а потом подружатся!

– Нам с тобой эта дружба боком выйдет, – охнула Мила.

– Ладно, – хмыкнул Ломакин. – У нас чай стынет. И самим поговорить хочется… Ох, как же хочется…

– Миш, – растерянно протянула Мила. – Я ничего не понимаю.

– Сейчас все устрою, не боись! Ломакин быстро набрал номер и пробасил в трубку:

– Товарищ фотограф, у нас тут в подъезде чужая старушка приблудилась. – И добавил громко и пафосно: – Казаринова Надежда Юрьевна. Знаете такую? Или нам в полицию сдать?

– Как она у вас оказалась? – тяжело вздохнул Влад. – Небось за Милкой шла?

– Ага, – согласился Мишка. – Твоей сестре больше подошла бы фамилия Плейшнер! За своими раздумьями хвоста не заметила.

– Я сейчас подъеду, – грустно заметил Казаринов. – Заберу.

Откинув в сторону сотовый, Ломакин потянулся к Миле.

– Давай жить вместе, Людочка, – заявил он без всяких вводных. – Мы оба взрослые люди и сразу понимаем, что хотим.

– И что же хочешь ты? – улыбнулась Милочка.

– Тебя, – рыкнул Ломакин. – Всю без остатка. Сейчас же!

Он подхватил на руки любовницу и потащил в спальню, минуя гостиную с накрытым к чаю столом.

– Ты ведь не возражаешь? – пробасил он, целуя ей руки, потом лицо и тихонько подбираясь к шее. И уже собрался провести языком по ключице, как в кармане Милкиной юбки затрезвонил сотовый.

– Мама, – охнула Мила. – Никогда не сдается.

– Дай трубку, – велел Ломакин и, подражая неведомой старухе, заголосил в трубку: – Алё, хто это? Что? Говорите громче, не слышу!

Мила услышала, как мать потребовала вернуть телефон хозяйке, на что Миша заявил, что этот вот номер у бабушки Капитолины уже лет двадцать, и потребовал больше не звонить.

– Я вас, голубушка, в черный список занесу, – пригрозил он по-старушечьи. – Чтоб неповадно было, и дворника позову. Пусть определит вас уголь таскать.

– Дурдом какой-то, – охнула Милкина мать, нажимая кнопку отбоя. Затем позвонила снова.

– Я сама, – решительно заявила Мила, и Ломакин передал ей сотовый. Он ожидал, что она сейчас начнет канючить и мямлить и тем самым испортит свидание. Но Мила просто и коротко предостерегла:

– Мама, я сейчас занята. Освобожусь, позвоню тебе. Нет, – отрезала она. – Не на работе. Я с мужчиной, а ты нам мешаешь. – Потом помолчала немного, слушая причитания собеседницы, и добавила веско: – Остановись, мама, пожалуйста!

Она отключила телефон и, повернувшись к Ломакину, упрямо глянула ему в глаза.

– Сестра – шантажистка, мать – истеричка. Ты до сих пор хочешь меня?

– Естественно, – пробурчал Михаил. – Я долго думал, Люд. И понял, что не могу без тебя. Мне плевать на твоих мать и сестру. Знаю только, что Влад – классный мужик. А раз он с тобой общается, а с матерью нет, значит, и ты чего-то стоишь. У меня тоже много недостатков, да еще слава эта дурацкая! Но я обожаю сочинять песни и горланить их на стадионах. Люблю своего сына. И кажется, влюбился в тебя.

– Я тоже, – пробормотала Мила. – Но мне так страшно. Я абсолютно не публичный человек…

– Давай бояться вместе, – хмыкнул Ломакин, увлекая ее на постель. – Предлагаю накрыться одеялом с головой и дрожать…

– А можно не от страха? – улыбнулась Людмила.

Глава 22

– Чем так воняет в приемной? – кисло осведомилась бледная Элла, без стука вваливаясь в кабинет мужа. – Ужасный запах.

– Твой одноклассник позвал мою сестру на свидание. Видимо она вылила на себя флакон духов, – хмыкнул Казаринов, внимательно наблюдая за женой. Он рассчитывал, что сейчас у нее загорятся глаза. Она подпрыгнет радостно с криком «Йес!». Но ничего подобного не произошло. Элла тяжело опустилась в кресло и, пробормотав: «Ах вот оно что! Прям оружие массового поражения», – попросила:

– Угости меня чаем, пожалуйста!

Влад внимательно оглядел жену.

– Плохо себя чувствуешь? – поинтересовался он, направляясь к небольшому буфету, примостившемуся в закутке между кабинетом и комнатой отдыха.

– Наверное, грипп подхватила, – пожаловалась Элла. – Слабость ужасная и тошнит. Сплю на ходу, как лошадь в оглоблях.

Муж положил ладонь ей на лоб, потом для точности диагноза коснулся этого самого лба губами и пробормотал непонимающе:

– Температуры вроде нет.

Он заварил чай в пузатом фарфоровом чайнике и, ласково погладив жену по спине, предложил:

– Хочешь, возьми мой ноут и работай на диване.

– Я усну, – печально оповестила начальница дизайнерского отдела своего работодателя.

– Вот и хорошо, – подбодрил ее директор компании. – После чая самое лучшее средство – это сон. А я поработаю хоть немного.