Бенони (пер. Ганзен)

Маккъ зашелъ въ лавку изъ конторы, и вс мстные жители, стоявшіе у прилавка, почтительно поклонились воротил. Бенони же захотлъ показать себя передъ Розой и прочими, отвелъ Макка немножко въ сторону и самъ заговорилъ о закладной.

— Никакъ не могу отыскать ее, — сказалъ онъ, — должно быть, потерялъ.

Маккъ недоврчиво отвтилъ:- Едва-ли.

— Ужъ не оставилъ я ее тогда у васъ на конторк?

Маккъ подумалъ съ тмъ же недоврчивымъ, сомнвающимся выраженіемъ:- Нтъ, ты спряталъ ее въ карманъ.

— А если она затерялась, мн надо будетъ получить другую закладную, — сказалъ Бенони.

Глазки Макка блеснули, и онъ отвтилъ: — Объ этомъ всегда успемъ потолковать.

Бенони-же, когда Маккъ повернулся къ нему спиной, прибавилъ умышленно-громно:- А то вдь это цлыхъ пять тысячъ далеровъ для меня!

Пусть себ люди знаютъ, что не о пустякахъ онъ тутъ толкуетъ съ Маккомъ!

Ну, и плутъ былъ этотъ Бенони! Прикидывался будто тревожится насчетъ закладной, а самъ отлично зналъ, что уже передалъ ее писарю ленемана съ просьбой засвидтельствовать на первомъ же «тинг», — выздной сессіи узднаго суда, — если Бенони самого не будетъ въ это время въ селеніи.

— Каковъ Бенони-то! — кивалъ народъ, тснившійся у прилавка:- Пять тысячъ далеровъ!

А онъ себ расхаживалъ и надувался спсью отъ сознанія своего богатства. Что это Роза ни о чемъ его не попроситъ? Онъ могъ бы, коли на то пойдетъ, купить всю лавочку. И онъ опять предложилъ ей, ужъ въ который разъ, выбрать себ что приглянется изъ товаровъ. Но она не воспользовалась его предложеніемъ. Тогда онъ самъ отыскалъ кусокъ тонкаго полотна, какъ разъ того же сорта, изъ какого были сшиты его праздничныя рубахи для церкви.

— Что скажешь на это? — спросилъ онъ Розу.

Она взглянула на полотно, взглянула на Бенони и опять на полотно:- Что я скажу на это?

— Коли хочешь взять весь кусокъ, такъ возьми да запиши на меня. Кажется, я имю на столько кредита.

— Нтъ, спасибо. На что мн?

— Ну, для мануфактуры, — сказалъ онъ, подразумвая подъ этимъ нижнее блье, сорочки.

Оба молодца поглядли другъ на друга и низко нагнулись надъ своими ящиками. Роза не отвтила, только улыбнулась для вида, но на носу опять легла морщинка.

Бенони положилъ полотно обратно на мсто. Всему есть мра и церемоніямъ тоже! Эта морщинка на носу ужъ больно строга въ своемъ род! Разъ онъ выражается по-образованному, такъ нечего длать видъ будто онъ говоритъ по-хамски…

А Маккъ остановился у окна своей конторы и все думалъ насчетъ закладной, тихонько насвистывая и щуря одинъ глазъ, словно прицливаясь. Бенони хотлъ засвидтельствовать закладную, да не могъ отыскать ея, потерялъ, — говоритъ. Ахъ, этотъ Бенони! Поискать бы ему хорошенько въ сундук у себя, — небось, сыскалъ бы. И бумага прямехонько попала бы на судейскій столъ.

Вдругъ Маккъ отворилъ дверь и позвалъ Стена.

— Сдай полбоченка морошки на первый-же почтовый пароходъ, что идетъ на югъ, — сказалъ Маккъ. — Это заказъ. Да вели бондарю хорошенько осмотрть боченокъ. Адресовать опять уздному судь въ Бодэ, какъ три года тому назадъ.

VIII

Пришелъ сочельникъ, и Бенони былъ приглашенъ въ гости къ Макку, но Роза ухала домой. Она не простилась съ Бенони лично, но поручила ключниц Макка усердно ему кланяться.

Настроеніе въ просторной парадной горниц Макка было не особенно праздничное. Бенони привыкъ къ иному. Когда случалось ему въ сочельникъ сидть одному, то онъ, бывало, распвалъ отрывки изъ псалмовъ въ промежутки между рюмочками и читалъ молитвенникъ. Здсь же было какъ-то жутко, — ужъ больно много оставалось пустого мста: въ горниц не было даже стульевъ, а всего пара дивановъ, — стулья унесли въ столовую къ ужину.

Маккъ по старинному обычаю веллъ зажечь люстру съ сотней хрустальныхъ подвсокъ, и самъ расхаживалъ по горниц разодтый, въ вышитыхъ бисеромъ туфляхъ, и покуривалъ трубку съ длиннымъ чубукомъ. Онъ не говорилъ, какъ вчера и третьяго дня, о цнахъ на треску, о наживк, о купл и продаж, но — ради сочельника — о разныхъ мелочахъ, разсказывалъ исторіи, вычитанныя изъ газетъ, и про дда своего, который живалъ въ Голландіи. Время отъ времени онъ подливалъ въ стаканчикъ Бенони, и самъ выпивалъ съ нимъ.

Но вотъ, ключница распахнула двери въ столовую:- Милости просимъ къ ужину!

Маккъ пошелъ впереди, Бенони за нимъ. И въ столовой было столько же свта: горли и люстра на потолк и четыре пары канделябръ вдоль длиннаго стола.

Ключница отворила дверь въ кухню и тоже позвала:- Милости просимъ, пожалуйте и вы сюда!