Бенони (пер. Ганзен)

Бенони же, какъ только вернулся домой, заторопился перевезти въ свой домъ клавесинъ и рабочій столикъ. Маккъ только поставилъ условіемъ, чтобы перевозка состоялась попозже вечеромъ. Въ остальномъ Маккъ оказался сговорчивъ и не заломилъ цны, назначивъ за эти наслдственныя сокровища, которымъ въ сущности цны не было, всего триста далеровъ.

Но Бенони попятился даже передъ такой суммой, сказавъ, что у него не наберется столько наличныхъ. Маккъ только вскинулъ голову и сказалъ:- Милйшій Гартвигсенъ, у насъ съ тобой вдь свои счеты… Ахъ, да, кстати: ты купилъ столовое серебро, позаботился насчетъ этого?

— Я купилъ ей кольцо и крестъ, — отвтилъ Бенони, вертя на пальц правой руки свое новое золотое кольцо.

— А серебра не купилъ? Чмъ же она будетъ сть у тебя? — спросилъ Маккъ.

Бенони взялся за свою гриву и не зналъ, что сказать въ свое оправданіе.

Маккъ продолжалъ: — Конечно, можно обойтись и тмъ, что у тебя есть; и Роза, врно, не отказалась бы пость и роговой ложкой въ случа нужды. Но дло-то въ томъ — разв ты, Гартвигсенъ, такой ужъ бднякъ, чтобы предложить ей роговыя ложки и желзныя вилки?

— Я, по-правд сказать, не подумалъ объ этомъ, — пробормоталъ Бенони обезкураженный.

И Маккъ объявилъ коротко и ршительно: — Я уступлю теб кое-что изъ своего серебра. — Потомъ, взявъ гусиное перо, началъ высчитывать что-то.

Бенони поблагодарилъ за помощь, за то, что Маккъ вывелъ его изъ непріятнаго затрудненія. Да и что ни говори, хорошо имть въ дом собственное серебро къ свадьб…- Но не надо лишняго, — сказалъ онъ Макку, — чтобы не выше моихъ средствъ… ежели вы это сейчасъ высчитываете.

— Я не насчитаю лишняго на такого бдняка, какъ ты, — сказалъ Маккъ, желая польстить ему. — Но стыдно теб представляться! Итакъ, за сто далеровъ ты можешь имть самое необходимое…

— Тогда выйдетъ уже четыре сотни? — спросилъ Бенони. — У меня нтъ такихъ денегъ.

Маккъ принялся писать.

— Вы только не вычитайте этихъ четырехъ сотенъ изъ пяти тысячъ! — закричалъ Бенони. — Запишите отдльно. Я заплачу вамъ при первой возможности.

— Хорошо…

Теперь Бенони сталъ обладателемъ многихъ драгоцнностей, и ему было и диковинно и пріятно поглядывать на нихъ, расхаживая по горниц. Одну изъ ложекъ и одну изъ вилокъ, которыя показались ему красиве другихъ, онъ отложилъ для Розы, — она будетъ ими кушать каждый день, и ихъ не надо мшать съ другими. Онъ примрилъ ихъ — какъ они подойдутъ къ ротику Розы — и завернулъ особо. О, ей будетъ такой сюрпризъ! Но дни шли, а Роза все не приходила; онъ написалъ ей, но она все-таки не пришла. Тогда онъ сталъ задумываться. Да и не могъ онъ, наконецъ, не услыхать, что разсказывали люди про пасторскую Розу и молодого Аренцена. Но онъ не хотлъ врить этому. Нтъ, это все пустыя сплетни, подлая клевета! Тмъ не мене въ сердц его разросталась тревога. Разв онъ не приготовилъ для нея все — и домъ, и музыку и серебро? Даже голуби были на мст, разгуливали по двору, взлетали на воздухъ и широкими кругами спускались на голубятню. Презабавныя животныя эти «чистые» голуби! Мели хвостами, какъ настоящіе танцоры въ хоровод! А когда вс птицы усаживались на крыш сарая, то имъ ничего не стоило въ своей невинности отдлать всю стнку…

Но дни шли…

Однажды посл обда Бенони, расхаживавшій взадъ и впередъ по дорог къ дому кистера, встртилъ Розу.

Да, Бенони потянуло прогуляться. Было такъ тепло; весь ледъ сошелъ; фьордъ сверкалъ зеркальной синевой; прилетли перелетныя птицы; сороки кокетливо попрыгивали, вертя хвостами не хуже трясогузокъ, лопотали и стрекотали день-деньской. Да, пришла весна! А Бенони столько наслышался пересудовъ о своемъ сердечномъ дружк Роз… Но цлую недлю все крпился и только сегодня пошелъ.

При встрч оба немножко поблднли. Она сразу замтила толстое золотое кольцо у него на правой рук.

— А, и ты гуляешь, — сказалъ Бенони, поздоровавшись и взявъ ее за руку.

— Да. А ты какимъ молодцомъ смотришь посл Лофотенской поздки, — сказала она, чтобы задобрить его немножко. Голосъ ея слегка дрожалъ.

— Ты находишь? — и Бенони готовъ былъ забыть обо всемъ, наплевать на вс сплетни. Разв Роза, его сердечный дружокъ, не была тутъ съ нимъ? Онъ обхватилъ ея талію и хотлъ поцловать…

— Нтъ, — сказала она, уклоняясь.

Онъ оставилъ попытку, сейчасъ же выпустилъ ее и спросилъ:- Почему такъ?

— Нтъ, нтъ, — отвтила она.

Онъ нахмурился и съ горечью проговорилъ: — я не буду клянчить у тебя милости.

Молчаніе.

Она стояла, понуривъ голову. Онъ все смотрлъ на нее и готовился…

— Я ждалъ отъ тебя хоть пары словъ на Лофотенахъ, — сказалъ онъ.

— Да… — робко отозвалась Роза.

— И съ тхъ поръ, какъ я вернулся домой, ты не показалась ни разу.

— Я не удивляюсь, что ты такъ говоришь, — только и сказала она.

— Что же мн теперь думать? Или между нами все кончено?

— Боюсь, что такъ.

— Я слыхалъ что-то насчетъ этого, — сказалъ онъ, кивнувъ головой и не подымая никакой исторіи. — Такъ ты забыла, что общала мн?

— Я помню, но…

— Ты забыла, что я уже отчеркнулъ въ календар?

— Какъ? Что такое отчеркнулъ?.. Ахъ, да! — догадалась она.

— Я отчеркнулъ день, который ты сама назначила.