Бенони (пер. Ганзен)

Работникъ пошелъ. А эти двое остались, гордясь своей побдой. Но скоро Свенъ Дозорный опять упалъ духомъ при мысли о томъ, что ему надо уходить изъ Сирилунда.

— Теперь у меня нтъ ничего за душой, кром этого вотъ алмаза. И тмъ нечего рзать, — стеколъ нтъ.

Пока они стояли тутъ и разговаривали, съ крыльца лавки спустился самъ Маккъ и пошелъ прямо на нихъ. Шелъ онъ своимъ обычнымъ ровнымъ шагомъ. Когда онъ приблизился къ нимъ, оба сняли шапки и поклонились.

— Что это за гонцовъ ты ко мн посылаешь? — спросилъ Маккъ.

— Гонцовъ? О, это я такъ сказалъ… — отвтилъ Бенони, сбитый съ позиціи.

— А ты все еще тутъ? — спросилъ Маккъ другого.

Свенъ Дозорный промолчалъ.

Зато Бенони усплъ за эти дв-три минуты оправиться. Онъ выпрямился: разв онъ не совладлецъ Сирилунда, и разв передъ нимъ не разорившійся человкъ, не мошенникъ?

— А вы что тутъ допрашиваете насъ? — спросилъ онъ, глядя на Макка въ упоръ.

Оба весьма недружелюбно смрили другъ друга глазами, но Бенони все-таки оказался только ученикомъ. Маккъ вынулъ свой тонкій платокъ, слегка высморкался и повернулся опять къ Свену Дозорному.

— Теб разв не оказано, чтобы ты уходилъ отсюда?

Свенъ Дозорный покорился.

— Ступай прямо домой ко мн! — крикнулъ ему Бенони. — Вотъ ключъ. Теб я могу доврить все свое добро. Ступай себ и дождись меня. Мн еще надо поговорить съ этимъ человкомъ.

«Съ этимъ человкомъ»! Это о Макк-то Сирилундскомъ?!

Они прошли въ контору. Маккъ опять пустилъ въ ходъ свой носовой платокъ и сказалъ:- Ну?

— У меня дло небольшое, — отвтилъ Бенони, — насчетъ денегъ.

— Что такое насчетъ денегъ?

— Вы меня надули.

Маккъ молчалъ съ снисходительнымъ видомъ.

— Я устроилъ, что закладную засвидтельствоваля. Вы не думали, что меня хватитъ на это?

Маккъ улыбнулся:- Я все зналъ.

— Вашъ братъ въ Розенгор хозяинъ всему. Вы у него въ карман со всми вашими потрохами… Не угодно ли!.. — Бенони выложилъ на конторку закладную и тыкалъ въ нее пальцемъ.

— Въ чемъ же дло? — спросилъ Маккъ. — Ты хочешь взять свой вкладъ изъ оборота?

— Взять свой вкладъ? Откуда вы мн возьмете его? Сапоги на васъ и т не ваши. Двадцать три тысячи! Вашъ братъ далъ восемнадцать, да я пять, выходитъ двадцать три. Вы меня разорили; я теперь почти такой же голышъ, какъ вы сами.

Маккъ отвтилъ:- Во-первыхъ, это лишь молодой помощникъ судьи внесъ все это въ твою закладную…

— Онъ по закону заступалъ судью.

— Положимъ. Но самъ судья никогда бы не внесъ всхъ этихъ глупостей насчетъ моего брата. Это все одн формальности, понимаешь? Какъ вообще бываетъ между братьями… На самомъ дл скоре я поддерживалъ моего брата, чмъ онъ меня, — напримръ, когда онъ расширилъ свой заводъ для выдлки рыбьяго клея.

— Да, да, оба вы, какъ видно, одного поля ягоды, банкроты! Но мн-то отъ этого не легче.

— Во-вторыхъ, — съ непоколебимымъ величіемъ продолжалъ Маккъ, — я теб долженъ не пять тысячъ. У насъ съ тобой особые счеты.

— Вы это про четыре сотни за ваши сокровища? А на что мн ихъ теперь? Розу съ адвокатомъ уже огласили въ церкви; свадьба двнадцатаго.

— Не знаю хорошенько; мн не удалось поговорить съ Розою. Но очень можетъ быть, что ты самъ тутъ не безъ вины. Это засвидтельствованіе закладной у меня за спиною не особенно располагало меня хлопотать за тебя.

— Ну и что-жъ? — воскликнулъ Бенони съ раздраженіемъ. — Богъ съ ней, съ Розой! Не стану я клянчить ея милостей. Но ужъ что касается этихъ вашихъ штукъ, то Роза слишкомъ хороша, чтобы быть вашей крестницей. Да. И я напишу ей письмо, чтобы она больше ни ногой къ вамъ. У насъ съ вами особые четы? Не хочу я имть съ вами никакихъ счетовъ. Я постараюсь расквитаться съ вами за ваши сокровища при первомъ же случа. И тогда подавайте мн мои пять тысячъ.

— Ты требуешь свой вкладъ въ шестимсячный срокъ, считая отъ сегодняшняго числа?

— Требую, — презрительно передразнилъ его Бенони. — Нтъ, я теперь по-другому возьмусь за дло. Не посмотрю на васъ со всми вашими богатствами.

Маккъ хорошо понималъ, что верхъ теперь на сторон Бенони и что онъ могъ сломить его, Макка: объявить его банкротомъ, притянуть къ суду и запутать своею закладной, подорвать его репутацію, заставить всхъ прокричать о его разореніи…

— Можешь поступать, какъ теб угодно, — сказалъ онъ холодно.

Но Бенони не въ состояніи былъ удержать на рукахъ своихъ козырей:- Я заставлю описать вашу треску на сушилкахъ.

Это во всякомъ случа пахло скандаломъ; заварится дло, пойдетъ опросъ свидтелей… И Маккъ отвтилъ:- Треска не моя, а купца.

Тутъ Бенони схватился за свою гриву и завопилъ:- Да что-же, у васъ такъ-таки и нтъ ничего своего на всемъ свт?!

— Ну, въ этомъ я теб не намренъ давать отчета, — отмахнулся Маккъ. — Ты можешь требовать одного — своихъ денегъ, и ты ихъ получишь. Значитъ — въ шестимсячный срокъ?

И Бенони, чтобы положить конецъ длу, отвтилъ утвердительно: да.

Маккъ взялъ перо и записалъ число; затмъ отложилъ перо, взглянулъ на Бенони и проговорилъ:- Не думалъ я, что мы съ тобой такъ разойдемся, Гартвигсенъ.

Бенони и самому не ахти какъ сладко было. — А что же, повашему, мн длать? Знаю, меня разъ такъ скрутило, что я не зналъ, какъ и быть. И положимъ, вы подняли меня изъ праха…