Бенони (пер. Ганзен)

По воскресеньямъ Бенони одвался по-праздничному и отправлялся въ церковь. Онъ все надялся встртить у церкви извстную особу, поэтому каждый разъ и наряжался въ дв куртки и высокіе сапоги со сборами и невиданными лакированными бураками. Но въ одно изъ воскресеній онъ пришелъ домой изъ церкви необычайно мрачный. Арнъ Сушильщикъ вернулся изъ Бергена на «Фунтус» и совершилъ эту поздку не хуже Бенони, съ такой же удачей. Скоро этотъ удивительный рейсъ въ Бергенъ всмъ будетъ нипочемъ! и «Фунтусъ» вернулся съ грузомъ товаровъ для лавки, какъ всегда, да еще привезъ огромный ящикъ, который едва подняли восемь человкъ. Это была новая музыка, купленная Маккомъ. Бенони даже ротъ разинулъ, когда услыхалъ про эту музыку и новенькое блестящее серебро, тоже выписанное Маккомъ изъ Бергена. Откуда брались деньги у этаго банкрота-мошенника? Инструментъ поставили у Макка въ большой горниц, и Роза испробовала его: тихонько перебрала кончиками пальцевъ клавиши, залилась слезами и убжала, — такой чудный звукъ былъ у новой музыки…

Но у Бенони была еще и другая причина, похуже, приходить въ отчаяніе. Выставили для общаго свднія списокъ плательщиковъ, и Бенони былъ въ немъ обойденъ, — его больше не считали за человка состоятельнаго, имущество котораго подлежитъ обложенію налогомъ.

Бенони, прочитавъ списокъ, поблднлъ, и ему показалось, что вс смотрятъ на него съ состраданіемъ. Но онъ только засмялся и сказалъ:- Отлично, что отдлался отъ налога! — а у самого сосало подъ ложечкой, такъ онъ былъ разстроенъ. По дорог домой онъ ршилъ отыскать податного комиссара и поговорить съ нимъ по-пріятельски, посмяться и хорошенько пожать ему руку за то, что тотъ освободилъ его отъ налога, ха-ха!

Дорогой его догналъ Аронъ изъ Гопана. Бенони нахмурилъ брови; нсколько мсяцевъ тому назадъ только люди состоятельные позволяли себ догонять по дорог Бенони Гартвигсена и составлять ему компанію. Аронъ почтительно привтствовалъ Бенони:- Миръ вамъ, — а Бенони небрежно бросилъ ему:- Здравствуй! — знай, дескать, разницу.

Аронъ заговорилъ, какъ полагалось, сначала о погод, а затмъ перешелъ къ длу: не подастъ ли ему Гартвигсенъ совтъ — какъ ему быть?

— Насчетъ чего?

Да насчетъ тяжбы. Адвокатъ Аренценъ уже отобралъ у Арона одну корову, и другая была отписана на него. Но насчетъ этой второй коровы жена Арона прямо заявила, что не выпуститъ ея со двора живою.

— Гд мн подавать теб совты, — сказалъ Бенони, уничижая себя до крайности. — Ты самъ сегодня видлъ списокъ; я теперь человкъ неимущій, — хе-хе!

— Вотъ такъ диво! Да кто жъ у насъ тогда имущій? — И Аронъ перешелъ къ тому — не купитъ для Гартвигсенъ у него его горы?

— Почему ты это мн предлагаешь?

— А то кому же? Я иду къ тому, кто въ силахъ. Я уже говорилъ насчетъ этихъ благодатныхъ горъ съ адвокатомъ, — онъ не въ силахъ. Я говорилъ насчетъ нихъ съ самимъ Маккомъ, — и тотъ не въ силахъ.

Бенони, услыхавъ это, сказалъ:- Я подумаю. А ты говорилъ со смотрителемъ маяка?

Со смотрителемъ маяка? Онъ послалъ за Арона образцы къ профессору въ Христіанію и получилъ отвтъ, что тутъ свинцовая руда, а въ ней серебро. Что же еще можетъ сдлать смотритель?

— Вы одинъ у насъ человкъ въ сил.

— Да, да, — сказалъ Бенони, наскоро обдумавъ дло, — мн денегъ не жаль, я не таковскій. Такъ и быть куплю твои горы.

— Охъ, по гробъ жизни буду вамъ обязанъ.

— Заходи ко мн завтра поутру, — сказалъ Бенони коротко, на манеръ Макка, и кивнулъ Арону, тоже по Макковски.

Дло было ршено…

На другой день Бенони опять поговорилъ со смотрителемъ, къ великой гордости и радости этого отжившаго человка: его мннію придаютъ хоть какое-нибудь значеніе! Во всякомъ случа эти горы, по которымъ онъ ходилъ, которыя разглядывалъ годами, перейдутъ теперь въ другія руки, — хоть какая-нибудь перемна; значитъ, его мысль все-таки не пропала совсмъ безслдно! Смотритель совтовалъ не жалть денегъ на этотъ участокъ съ горами, — онъ стоитъ по меньшей мр тысячъ десять.

Но и Аронъ изъ Гопана и Бенони оба были люди со смысломъ, понимавшіе, что смотритель заговаривается. Бенони, напротивъ, былъ вренъ себ и вовсе не на втеръ покупалъ эти горы: насчетъ руды и серебра онъ не зналъ толку, но, приложивъ немножко труда и денегъ, можно было устроить тутъ, вдоль берега и общественнаго лса, отличныя площадки для сушки трески. Вдь, можетъ статься, ему когда-нибудь доведется самому стать скупщикомъ на Лофотенахъ; вотъ площадки ему и пригодятся.

Онъ оговорился съ Арономъ, что покупаетъ у него весь участокъ съ небольшимъ перелскомъ за сто далеровъ. Купчую составилъ писарь ленемана.

Но, когда дошло до расплаты и надо было выложить на столъ денежки, Бенони до такой степени вошелъ въ роль благодтеля и опекуна Арона, что сказалъ:- Смотри, чтобы эти деньги не пошли адвокату на кистерскій дворъ! Понимаешь? Не по карману теб это.

— Гм… Что до того… Вс деньги? Нтъ, Боже избави!

— Во сколько оцнена корова?

— Въ двнадцать далеровъ.

Бенони отсчиталъ двнадцать далеровъ и отдалъ Арону:- Вотъ, это Николаю. И тяжб конецъ. — Затмъ онъ отсчиталъ еще восемьдесятъ восемь, завернулъ въ бумажку и сказалъ:

— А это, — это не для Николая.