Берег ветров. Том 1

- Нечего тебе стесняться, - учила мать дочку, - скажи спасибо дяде из деревни, который из такой дали тащил сюда рыбу, - а ее хозяйский взгляд пробежал по рыбе и прочей доставленной из деревни провизии; все равно, назначена ли она поименно ее детям или привезена Пеэтеру, в один ведь котел класть, да и по части платы за стол Пеэтер тоже не скупился.

- Ну, как они сами там живут? - спрашивал Прийду, в то время как Пеэтер втаскивал стулья из своей комнаты, а хозяйка искала в шкафу тарелки для гостей.

- Долгий разговор, - сказал Лаэс, - этого в двух словах не расскажешь.

- И я так полагаю. Кое-что и здесь слышно про ваше корабельное дело. Вот, Альма, сходи к «Нечаянной радости» за полуштофом, разговор пойдет легче, - сказал Прийду, сунув в руку дочке деньги на водку.

В маленькой комнатке о двух окнах не было, конечно, никакой роскоши. Когда гости и хозяева уселись за стол, удлиненный с помощью сундука, едва осталось свободное место, чтобы повернуться у двери. Большой выпивки тоже не устраивали, ни у кого ведь не было ни лишних денег, ни особого желания. Выпили все же по две стопки ради встречи, и Лаэс сразу перевел речь на два последних собрания нового судового товарищества, - Пеэтер и Прийду тоже участвовали в предприятии пятидесятирублевыми паями и хотели узнать, что будет с их деньгами и с общим делом жителей родного прихода.

- Я бы и сам приехал на собрание, не пожалел бы и дорожных расходов, да как уйдешь с работы, - заметил Прийду.

- В том-то и дело, что часть мелких пайщиков и тех, кто строил «Каугатому», отсутствовали: кто в Таллине, кто в далекой Австралии или в Канаде, а некоторые уже в Маньчжурии читают японские законы. Как ты защитишь права бедного народа, если самих мужиков нет на месте, - сетовал Лаэс, расстегивая пуговицы пиджака; после холода палубы жара в маленькой комнатушке и водка уже распаривали до костей.

- Вряд ли это помогло бы, если бы и все мужики собрались. Письмо пришло от начальства, из Таллина или даже из Петербурга, что, мол, с таким уставом товарищество - дело незаконное, разогнать надо, - рассуждал Виллем.

- В чем же именно винят устав? - спросил Прийду.

- Ни в чем другом, как все в том же - что в нашем каугатомаском товариществе голоса считают не по внесенным мужиками деньгам, а по числу самих мужиков. Это дело считают социализмом, - объяснял Лаэс.

- Да, наш устав заклеймили прямо социализмом, - подтвердил и Виллем.

Пеэтер и Прийду переглянулись.

- А почему социализмом? -: - спросил земляков старший мастер-модельщик.

- А мы почем знаем? - ответил Лаэс. - Вы, городские люди, слышите все, читаете, вы и знать должны больше по этой части.

- Но и вы там не в мешке живете, а даете себя запугать. Матис из года в год получает газету, Сандер даже статьи писал в «Уус аэг», - сказал Прийду.

- Кто сказал, что даем запугать? Раз уже то, что мужиков считают не по кошельку, а по числу - социализм, то мы все выступаем за это. Но был приказ перейти на новый устав, и все тут, - объяснял Виллем, о котором действительно не подумаешь, чтобы он легко поддался страху.

Но Пеэтер все же остался недоволен его рассказом.

- Значит, все по приказу голосовали против старого устава и по приказу подняли руки за новый, казенный устав?

- Ну нет, лишний раз мы рук не поднимали. В сретенье на общем собрании мы решали по старому своему уставу: как человек, так и голос. Решили и впредь оставаться при этом.

- Единодушно? - спросил Пеэтер, пристально глядя на Длинного Виллема.

- Да, единодушно, - подтвердил Виллем, став сразу серьезным, потому что ему показалось, что Пеэтер усомнился в его словах.

В комнатушке, где теперь вместе с детьми и гостями теснилось за столом десять душ, вдруг наступила тишина. Она упала так внезапно и длилась так долго, что маленький Реэдик даже спросил:

- Папа, почему дяди больше не разговаривают?

Старшие дети фыркнули, у мужчин же, которые в другом случае, быть может, тоже рассмеялись бы, легкая усмешка лишь на миг тронула сурово сжатые губы - их лица стали сразу же вновь серьезными.

- У дядей заботы, сыночек. В далекой земле идет злая война, людям велят убивать друг друга, здесь тоже есть плохие люди, которые хотят другим зла, - сказал мастер-модельщик маленькому Реэдику и повернулся к Лаэсу:

- И как кончилось дело?

- Разве Саар не прислал письма?

- До сих пор почта ничего не приносила. Цензор шарит во всех письмах на почте, это отнимает время.

- Ну да, значит, как закончилось? Правление получило прямо из Петербурга новое строгое предупреждение, что если мы еще будем упорствовать с переходом на новый, предложенный государством устав, то наше товарищество прикроют, а членам-пайщикам придется ответить перед законом.

- Да, да! Строго ответить! - подтвердил Виллем.

- Тогда вы и перешли на новый устав? - спросил Пеэтер.

- Перехода никакого не было, а сопротивляться дальше тоже не смогли. Кто же захочет из-за такого дела потерять свои гроши и труд? - оправдывался Виллем, мрачно уставившись в стакан с водкой.

- Разве так никто и не возразил ничего? - снова кольнул вопросом Пеэтер.