Берегиня Чёрной Поляны

Василина оглядела мальчишек, сунула руку за шиворот Лёшке, вытряхнула снег из рукавов Никиты и погнала их к машине переодевать. По дороге она грозила им всеми самыми страшными карами, на тот случай если они заболеют. Базиль шёл рядом и посмеивался.

– Ты чего хихикаешь? – напустилась на него Василина. – Тебе, что было велено делать? Следить за ними, а ты? Заболеют, ты что ли их лечить будешь?

Базиль отпрыгнул от замахнувшейся на него волшебницы.

– Да не заболеют они. Жива54 не даст. Глянь-то, денёк какой, и впрямь весна в дверь стучится.

Кот остановился, не доходя до машины, и залюбовался покрытой льдом речкой, заснеженным крутым бережком на другой стороне. Ровными рядами сосен, поднимающимися за восстановленной плотиной. Красиво-то как. Он вдохнул полной грудью, словно сбросил с себя тревоги последних дней.

Василина вытащила из багажника сумку с тёплыми вещами мальчишек и повела их в сторожку. Из дверей цокольного этажа появился большой водяной чёрт. Этот Анчибл был в свите Дедушки Водяного недавно. Хозяин Донный испросил у Кота позволения принять в семью двух дальних родственников, и теперь они сопровождали его, то ли как телохранители, то ли как телоносители. Базиль опять заулыбался, замахал руками, выходите дескать, давно ждём. Анчибл кивнул и нырнул в дверь обратно.

Через пару минут водяные подняли Правителя Донного из проруби на реке. Не зря дед Егор чучело велел за мельницей ставить. Там с Крещения ещё во льду большая полынья прорезана была. Вот оттуда-то Дедушка Водяной и появлялся, коли нужда на стройку поглядеть, а сегодня и вся свита с ним поднялась.

Базиль хотел поторопить Василину Егоровну, но она уже и сама видела, что гостей встречать пора. Разложив вокруг обогревателя промокшую одежду мальчишек, она выставила их наружу и сама вышла следом. Из дверей сруба высунулась Рита.

– Василина Егоровна, гляньте, что у нас получилось, поманила девушка их.

– Ступайте к бабушке, пусть чаю вам нальёт, – велела мама строго Лёшке, – И без фокусов там больше. Я через минут пять буду. Поедим и хоровод водить станем, а потом сразу домой. Ясно.

– Ясно. Почему хорошее всегда так быстро заканчивается, – Кит взял Базиля за руку. – Всю неделю дома сидели. Хоть бы один денёк дала погулять.

– Ну, так ещё же гуляем, – неуверенно ответил Кот. – Шашлык сейчас есть будем, блины.

– Шашлык и блины. – Лёшка засмеялся. – Чего-то здесь не правильно. Какой шашлык на масленицу?

– Вкусный, – Базиль облизнулся. – Оно, конечно, не по правилам. Раз сырная неделя, то мясо нельзя, но уж очень вкусно. А вы если не любите или не хотите, не ешьте, мне отдавайте.

Но шашлык все ели. Огневики постарались, так барашка молодого пожарили, что и не оторваться. Блины тоже в дело пошли. Все их ели да нахваливали. Водяным отдельно подношение поставили. Егор Гаврилович сам всё справил и блинов горку, и сметаны, и варений разных на большой доске разложил. И мяса, жаренного на углях, не пожалел. Перекинул доску через прорубь и Чернушка, нет, нет, да и слизывала подношение. Лишь плошки на воде пустые плавать остались. Дед их специально деревянные брал, чтобы на дно не ушли, на что водяным чужая утварь у них своей вдоволь.

Базиль сдал внуков с рук на руки бабушке и пошёл к реке знакомцев искать. Вон в толпе духов мелькнул Анчутка мелкий, тот самый, что тогда с берега съезжал. А вон Бабушка-Водяница своими дочками командует. А вот и сам Водяной сидит, хвост в прорубь свесил, усы сметаной забелены.

– Подобру тебе, поздорову, Владыка Донный.

– И тебе не хворать, Хранитель.

– С праздничком, вас всех, с Прощённым Воскресением! – Базиль огляделся вокруг и, обращаясь ко всем сразу, сказал – Простите, коли чего сказал или сделал не так. Не держите зла, никого обидеть не хотел, но коли обидел невзначай, так простите.

– И ты нас, Хранитель, прости. Вставать не буду, тяжело, так что обниматься не будем. А вот выпить с тобой могу. – Водяной похлопал по бочонку, что лежал подле него.

– Спасибо, Дедушка Водяной, только я ведь не пью хмельного.

– А Вы, господин Хранитель, квасу сбитня отведайте. Вкусный, пряный, – водяница в чудном, заморском платье подавала ему на блюде кружку исходящего жарким паром, ароматного сбитня. Рядом лежали крошечные пирожки и плотвички жареные. Кот взял сбитень двумя руками, ощущая его жар всем своим существом, приложился к кружке и выпил одним махом. Оттёр усы и потянулся, чтобы трижды в щёки по традиции облобызать подавальщицу, и тут вдруг понял.

– Ника! Ника, это ты? Не узнал! Разбогатеешь.

– Твои слова, да Прави в уши! А то вот дедушка не верит в то, что я удачно замуж выйду. Говорит, что меня только нищий Фоссегрим в жёны и возьмёт, – Берегиня сунула блюдо в руки ближайшей водянице и сама бросилась обнимать и целовать Базиля. – А ты, братец названый, за зиму вымахал, в плечах раздался.

Берегиня кружилась вокруг него, отчего юбка её чудного платья раздувалась вокруг бедер колоколом, подчёркивая и без того тоненькую талию. А Базиль стоял, как дурак на неё пялился и улыбался.