Берегиня Чёрной Поляны

Майя отмахнулась от дурацких мыслей, вдела ноги в сапожки и, задув свечу, вышла из комнатки. В спальне слышалось мерное дыхание сестриц. Кто-то из младших бормотал во сне, разговаривал. Майя нашла малышку, подоткнула её одеяло, пошептала над челом отгоняя дурной сон и беззвучной тенью выскользнула в коридор. Потом за дверь из дворца, а потом уж махнула разом на Анчуткин луг, никого, не обеспокоив в доме своим поздним переносом.

Перенос сработал верно. Не забыла за полгода Майя ни словечка, ни циферки. Да и то сказать, разве ж это формула, вот у тётушки, там да – ворожба. А тут так – игрушки, забавы детские.

На лугу было светло как днём. Полная луна освещала заснеженный пологий берег Чернушки и саму реку, делая заметной каждую деталь пейзажа, каждую мелочь вокруг. Посреди строительной площадки на высоком столбе перед амбарами горел фонарь. У леса в меленьком домишке на колёсах светилось окно, видно кто-то не спал. Майя запахнулась плотнее в шубку и поспешила по тропинке к месту, где Анчуткин камень лежал, ни к чему, чтобы её здесь ночью видели. Разговоры пойдут, пересуды.

Тропка привела её на прогалину. В лунном свете камень казался больше, словно подрос за зиму.

– Ну здравствуй, братец, – поклонилась Майя камню. Он словно ответил, обдав её теплом. – Дозволь присесть с тобой рядом. Соскучилась я, стосковалась по тебе.

Берегиня осторожно шла по траве, стараясь не наступить, не затоптать цветочки что вокруг росли. Подле камня опустилась на землю, прислонилась к нему спиной и закинув голову глаза прикрыла. Только села, а вот он рядом братец. Скачет, дурачится рожи смешные корчит. Улыбка тронула губы девушки.

– Посиди со мной, не мельтеши.

Чёрт послушно опустился рядом.

– Расскажи, как вы тут жили.

Но Анчутка молчит. Разговоры недоступная роскошь для него теперь. А ведь раньше слова не давал сказать, так и сыпал шутки-прибаутки, как горох. Майя вздохнула.

– Ну тогда я расскажу, – и принялась она свою жизнь заморскую рассказывать и пересказывать. Днём-то всё сестрицы на вопросы родни отвечали, а теперь вот Майе захотелось душу открыть, как всё было там в хоромах тёткиных. И про учёбу, и про экзамены, и про Выбор свой неведомый.

– Понимаешь, братец, я ведь даже не знаю толком, что выбрала. Горе у кого-то через меня будет, а у кого не знаю, – водяная дева погладила тёплый бок камня и продолжила, – А ведь главное, чего ради? Я ему и не нужна вовсе, наверное, он и не подошёл ко мне на празднике, веселился, танцевал. А меня и нет как будто здесь. Правы они были все: и его прабабка, и моя тётка – не пара мы. Ладно хоть я от родных не отказалась, ладанник тот, так и пропал, сгинул. Не послала я знак Кошке Земляной.

Камень дохнул жаром, аж спине больно стало. Майя вскрикнула, прислушалась, нет ли кого вокруг.

– Ты чего, братец? Тихо всё. Не идёт никто, да и некому. Может дома хватились? – Майя встала. – Ладно спасибо тебе, что выслушал. Пойду я. Надо ещё наузы поискать заговорённые. Обронила где-то днём. Негоже им вот так валяться. Отыщу и развязать попробую, если любы ему девы огненные, так пусть уж с ними и милуется, насильно вязать не буду.

Камень снова разгорелся сильней, словно ободрял девушку. Майя поклонилась ему и пошла к берегу. Луна скрылась за тучку, и фонарь на стройке стало видней. Он покачивался чуть заметно на ветру, и жёлтое пятно света под ним тоже качалось, скользило из стороны в сторону.

Берегиня вышла к костровому месту. Кто-то присыпал угли снегом, но под толстыми обугленными поленьями зола ещё теплилась, видно огненные духи постарались, часть своей негаснущей души в пепел бросили. Девушка с досадой отвернулась, принялась по кругу ходить в утоптанный снег вглядываться. Потом по краю пошла, вдруг в сугроб отлетел поясок. Но всё зря было. Поднялся ветер. Над заснеженным лужком тут и там стали взлетать злые вихри. Видно, Морена и Чернобог не всю дань собрали, была у них ещё треба. Маечка заторопилась домой. Чего зря под удар лезть. Богам смерти всё равно кого к себе прибрать: хоть зайчонка, хоть мышонка, хоть девчонку глупую.

Майя потёрла глаза. По освещённому болтающимся на ветру фонарём снегу от амбара к лесу протянулась цепочка мышей. Да ни каких-нибудь, а в островерхих шапочках, кафтанчиках, штанишках и юбочках. Мышки тащили за собой узлы и котомки. Все они даже самые маленькие были тяжело нагружены, а потому шли с трудом. Сильный порыв ветра опрокинул пару мышат и поволок их по снегу. Майя бросилась на помощь. Подбежав к старым знакомцам, она ни слова не говоря распахнула шубу и давай их всех за пазуху засовывать. Мышки пищали, цеплялись за свой крошечный багаж и за руки девушки. Подобрав всех, Майя глянула за отворот.

– Посчитайтесь там, все ли на месте.

Мыши закопошились и спустя минуту ответили.

– Все, мы все здесь. Только пара колпаков потерялась.

– Колпаки искать не будем, – засмеялась Майя. – Вы куда шли-то? Вас отнести домой? Или лучше с собой забрать, пока погода наладится?