Берлинский синдром

Она смотрит на него так, словно видит его в первый раз. Будто он досадная помеха, которую хочется отбросить прочь. Она спрыгивает с подоконника, и он напрягается, готовясь к тому, что она отпихнет его. Но она подходит к нему почти вплотную, и хуже всего, что она не касается его. Будто она уже покинула эту комнату.

— Энди, если бы ты оставил мне ключ, который подошел бы к замку, я бы вышла, прогулялась по городу, сделала несколько фотографий и вернулась. И не более того. Но ты все испортил напрочь.

А если бы не вернулась? Если бы до нее не дошло, что именно здесь ей суждено находиться? Слишком рискованно.

— И вот теперь мне придется уйти. — Она пожимает плечами. — Энди, неужели ты не понимаешь? У меня даже нет выбора. Ты все разрушил.

Она стоит перед ним в ожидании. Хочет извинений, объяснений, и ему становится легче. Это пожалуйста. Она еще здесь, и он может все исправить.

— Клэр, мне правда очень жаль. Зря я так сделал. Но я не мог допустить, чтобы ты ушла. Ты должна находиться здесь. Должна перестать убегать.

— Убегать? Когда это я убегала? Ты совсем не знаешь меня!

— Я пытаюсь помочь тебе. Даю возможность оставаться собой. В данный момент, не заглядывая в будущее. Ведь ты же сама говорила, что хочешь именно этого? — Он делает так ради нее. Почему же она не понимает очевидного?

— Да мало ли что я говорила, Энди! У нас был секс… да люди вообще много чего говорят, когда спят вместе. Но ты не можешь запереть меня и сказать, что именно этого я и хочу. Короче, ты просто облажался! — Она проходит через комнату к своему рюкзаку, который словно солидный спутник, стоит прислоненным к стене. Она не может уйти. Их связывает нечто большее, чем просто секс: он не верит, что она отрицает этот факт. Наверняка она имеет в виду что-то другое. Когда она взваливает рюкзак на спину, у него возникает непреодолимое желание броситься к ней через комнату, толкнуть ее, чтобы она больше не говорила ему такое. Но он остается на месте, он не причинит ей вреда.

— Клэр. — Он старается говорить спокойно и рассудительно. — Ты же понимаешь, что дело не только в сексе. Нас связывает гораздо большее. Ты могла бы тогда уехать, но осталась. Не уходи сейчас…

Он слышит, как слова стремительно наскакивают одно на другое, и его охватывает паника. А что, если она его бросит? Как он будет без нее?

— И разве это не оказалось одной сплошной гребаной ошибкой? — Она оступается под тяжестью рюкзака, подхватывает сумку с фотоаппаратом. — Тебе надо обратиться за помощью. И скажи спасибо, что я не буду писать заявление в полицию.

Она стремительно выбегает из гостиной, и ее тень навьюченной лошадью следует за ней по стене коридора. Он слышит, как она пытается открыть дверь. Надо отпереть дверь. Надо отпустить ее.

— Открой эту долбаную дверь, Энди!

Он улавливает в ее голосе ужас.

— Энди! Открой дверь!

Он не двигается. Пока он не двигается, она никуда не уйдет.

— В чем, черт возьми, твоя проблема?

Голос срывается, в ее горле теснятся рыдания. Его сердце гулко случит, и он сглатывает, словно от этого оно успокоится. Хочется утешить ее, но он по-прежнему не двигается. Если бы она не попыталась уйти, то не расстроилась бы так. Он старается улучшить ситуацию, а она только все портит.

— Энди!

Она возвращается в гостиную и останавливается перед ним. Лицо у нее красное, и она сильно напугана. Никогда раньше он не видел ни у кого такого явного страха.

— Энди, прошу тебя. Я хочу уйти. Хочу уйти немедленно. Я не хочу, чтобы дела шли как сейчас. Мне просто нужно уйти.

Она плачет. Ее щеки влажные, и ему хочется протянуть руку и коснуться их. Нельзя отпускать ее. Он не может позволить ей уйти в таком уязвимом состоянии. Он причина этого состояния, и только он сможет все исправить.

— Клэр, я не могу отпустить тебя. Ты нужна мне здесь. Едва встретив тебя, я сразу понял, как это важно. Ты и я — вот кто мы такие.

— Никаких ты и я! Мы чужие люди. Едва знаем друг друга. Просто спали вместе… и ничего больше. Ты должен выпустить меня!

— Я могу заставить тебя остаться.

У нее вытягивается лицо. Его слова возымели немедленное действие. Их осязаемость поразительна. Слова еще висят в воздухе, а страх, отчаяние, все эмоции исчезли с ее лица.

— Нет, ты не можешь. — Ее голос дрожит, когда до нее доходит смысл его слов. Энди наблюдает, как у нее краснеет шея. — Ты не имеешь права.

— Клэр, доверься мне. Все будет хорошо. Ничто не сможет помешать тому, что мы имеем. — Он доволен разумностью своих слов.

— Но мне это не надо! Я хочу уйти!

— Нет!

Все оказалось гораздо проще, чем он предполагал. Он не позволит ей уйти. Будет держать дверь запертой, и она останется. Ей больше никуда не нужно идти.

Он наблюдает, как вздымается ее грудь. Она шумно втягивает воздух через ноздри и выталкивает его быстрыми маленькими толчками. Она вся дрожит. Плохо, если он испугал ее, но, вполне возможно, так оно и есть.