Бесов Холм. Том 1

– Это единственное место, о котором не знал ваш отец! Я поняла, что вы отправились сюда. – Служанка опустилась на колени и обняла хозяйку. – Не пугайтесь, госпожа, меня привезли к вам трое, – она вдруг замялась и призадумалась, – добрых людей, – закончила с улыбкой она.

– Сударыня Местраль, разрешите представиться – Байя Розенблат, руководитель… ваш друг, – добродушно улыбнулась Байя. – Надеюсь, вы не станете ругать служанку, она подсказала нам, где искать вас. Вы поступаете неблагоразумно, находясь здесь. Все стражи Ладоса брошены на ваши поиски. Они отследят ваш Поток в Источнике и…

– Нет, я скрыла следы заклятья с помощью камня приумножения. Моё перемещение никто не отследит, а Поток я пока закрыла.

– Гениально! – ахнул вошедший Брастер.

– Умножающий камень! – прошептал вошедший следом за ним Нарцисс.

– Ты её на прицел-то взял?

– Ты что, дурак? Колдовать нельзя, и что, разве не видишь – она плачет!

Бернардин вытерла слёзы, убрала листок и не без опаски поглядела на парочку у входа.

– Эти со мной, – устало махнула Байя. – Нарцисс Меврэ и Брастор Дык. Дворцовые отслеживают сейчас любую волшбу. Так что давайте без глупостей, – бросила она только что представленным.

– Я же это и сказал! – изумился Нарцисс и хотел что-то добавить, но на этот раз лёгкий, даже дружеский толчок локтем от Брастера заставил его замолчать.

Бернардин рассказала всё, что произошло после её последней встречи с Истианом. Байя в ответ поделилась их мыслями о произошедшем. Все пятеро сидели за столом на веранде полуразвалившейся винодельни в задумчивом молчании.

– Госпожа! – заламывая руки, выкрикнула Ляйсан, услышав о словах Истиана, отправленных Бернардин, и разрыдалась в голос. – Ла-Майя Великая! Трое Светлых! Как же вы несчастны!

Бернардин зажмурилась, сдерживая вновь накатившие слёзы, и прижала заветный клочок бумаги к груди. Она прорыдала над ним полдня, но слёз оплакать смерть Истиана у неё ещё было в достатке.

У Нарцисса после этой истории у самого щемило сердце и глаза были на мокром месте. Неразделённая любовь, годами верная и ожидающая своего единственного мужчину женщина и решившийся поддаться новому чувству этот самый мужчина, по роковой случайности убитый ужасным Зверем Тёмного мира. Такого нежная натура Нарцисса вынести не могла. Причитания Ляйсан до края расшатали его нервы, и, чтобы не рухнуть в слезах на колени перед несчастной женщиной, он попытался начать разговор о чём-нибудь менее горьком, но вышло у него так себе, потому что он сказал следующее:

– Сударыня, я не понимаю, зачем Листону ваш отец? Он не входит в Совет и вне всех магических дел Империи. Какую угрозу может представлять безобидный теоретик?

– Я не знаю, зачем Листону понадобилось отрезать отца от Источника. Но если он как-то связан с Тёмными, то люди, способные понять ужасные последствия, к которым это может привести, ему не нужны. Подождите! – вдруг встрепенулась Бернардин. – Отец рассказал мне, что он как-то поймал Листона за исследованиями запретного Источника.

– Чего?! – единогласно выдохнула троица, а Нарцисс так вообще выдохнул дважды. Разговор вроде пошёл, да и Ляйсан хоть и хлюпала носом, но более-менее успокоилась.

– Это было ещё в Семинарии. Отец тогда никому не стал рассказывать. Листон заверил его, что больше никогда не вернётся к своим опытам. Но потом над ним стала издеваться вся Семинария. Может, он заподозрил, что отец всё же проговорился?

– Тёмный малютка Мюриэл?! – ахнула Байя.

– Кто?! – снова послышались выдохи, но теперь только Нарцисса и Брастера. Бернардин просто вопросительно посмотрела на тучную магичку.

– В последний год обучения я слышала о каком-то пареньке, который будто бы связался с Тёмными, – пояснила свою реакцию Байя. – Все его дразнили «тёмный малютка Мюриэл», но я и подумать не могла, что это Мюриэл Листон! Там был замешан ещё один мальчик. Говорили, что они потом очень сдружились. Вестор, по-моему.

– Вестор Роман?! – сильно удивился Брастер.

– Да, кажется, так. Ты его знаешь?

– Друзья мои! Вы не знаете Зубодробителя?! Ой таки вэ-эй, – протянул Брастер. – Зубодробитель Роман поистине может прозываться самым изуверским Дворцовым стражем нашего града. Его медвежьи головы наводят страх на всех преступников Ладоса, да и на его сослуживцев тоже.

– Медвежьи головы? – переспросил Нарцисс.

– Наплечники, – пояснил Брастер, похлопав себя по плечам.

– Медвежьи головы… – задумчиво произнесла Бернардин. Ей на мгновение показалась, что она видела этого стража в ночь убийства Истиана.

– За что его выперли из Семинарии, я не знаю, – продолжал рассказ Брастер. – Но подозреваю, что как раз таки из-за этой истории с нашим тёмным малюткой. После отчисления его отправили морозить косточки в родной Бьюк. Там он крушил черепа по тавернам и кабакам, пока чуть ли не до полусмерти не измолотил отпрыска одного из хьёрговских дворян. Ему ломилось пожизненное отлучение от Источника и весёлая служба в Железных легионах. Но потом он каким-то чудом оказался в столице и невесть как заполучил фиолетовый плащ дворцовика. Поговаривают, ему помог кто-то из высокородных магов.