Беспечный Амур. Шокированные наследники. Очаровательная попрошайка

— Неужели вы допускаете хотя бы на минуту, что Билл Пикинз остановится на полпути? Он достаточно ловок, чтобы раздобыть продолжение. Несколько секунд назад я видел, как он заглядывал в ресторан. Очевидно, он спрашивал у клерка, где я, а тот сказал, что завтракаю в зале. Он будет ожидать меня у входа, чтобы вцепиться мертвой хваткой, ну и, естественно, мне придется познакомить его с вами. Можно не сомневаться, что он знаком с детективом Расселом и у него хватит ума сообразить что к чему, даже если он не добьется разрешения на интервью с Селмой Энсон позднее. Конечно, от меня он больше не добьется ни единого слова. Я и так зол на него за то, что он опубликовал в газете то, что меня совершенно не устраивает… Но, вообще-то, Билл Пикинз дождался своего великого дня! Наверное, он сейчас потирает руки в предвкушении удачи.

Трэгг проворчал:

— В данный момент нам не нужна никакая огласка.

— Мне ясна ваша позиция, — улыбнулся Мейсон.

Трэгг вздохнул.

— О’кей, Мейсон, эту партию выиграли вы. Можете оплатить счет. Дайте девушке, не скупясь, на чай. Забудьте про Селму Энсон. Идите и сообщите этому репортеру все, что считаете нужным. Мы не станем вам помогать в этом деле.

Лейтенант Трэгг повернулся к детективу из Эль-Пасо:

— Правильно, Сид?

— Правильно, — ответил совершенно сбитый с толку Рассел.

Появилась официантка.

— Все в порядке? — спросила она.

— Сейчас да, — ответил Трэгг, — дайте-ка счет вот этому джентльмену. Й смотрите, чтобы он вам дал хорошие чаевые. Он сегодня крупно выиграл!

Глава 12

Мейсон осторожно постучал в дверь Селмы Энсон.

— Кто там? — крикнула она.

- Перри Мейсон и Делла Стрит.

Изнутри отодвинули задвижку, дверь распахнулась.

— Входите, пожалуйста.

Селма Энсон выглядела измученной, усталой и постаревшей.

— Вы хорошо отдохнули ночью? — спросил у нее Мейсон.

— Куда там! Совершенно кошмарная ночь. Я так и не сумела заснуть. Никакая пудра и грим не скроют следов этой бессонницы.

Мейсон заговорил деловито.

— Здесь, в Эль-Пасо, находится лейтенант Трэгг из лос-анджелесской полиции. Вместе с ним местный детектив, некто Сид Рассел. Не исключено, что они предпримут атаку и попытаются всякими хитрыми вопросами запутать вас и добиться от вас признания. Я предложил лейтенанту подняться вместе с нами к вам наверх и допросить вас в моем присутствии. Но это его совершенно не устраивает. Так вот, если он или кто-то еще в мое отсутствие попытается втянуть вас в беседу самого невинного содержания, просто заявите, что ваш поверенный, мистер Мейсон, не разрешает вам отвечать ни на какие вопросы, когда его нет рядом. Это вы можете сделать?

— Думаю, что да, — ответила она устало. — Но, мистер Мейсон, что все это значит? Чего мы добиваемся, куда это приведет и что даст лично мне?

— Я не совсем вас понимаю.

— Стоит ли затевать какие-то игры с полицией и водить их за нос? Моя жизнь все равно разбита. Теперь уже ничего не сделать. Пускай меня арестуют, а дальше будь что будет, мне все равно.

— Почему вы говорите, что ваша жизнь разбита?

— Ну, я…

— Продолжайте, — сказал Мейсон, видя, что она колеблется.

— Разбита жизнь, вот и все.

— Вы сами сделали все, чтобы ее разбить. Поехали для переговоров к Джорджу Финдлею. Тот сказал, будто ему известно что-то такое, что вас погубит. Его ценой за молчание было то, что вы исчезнете. Нам всем известны мотивы, которыми руководствуется Финдлей. Он намерен жениться на Милдред Арлингтон. После смерти ее дяди собирается бросить работу, путешествовать по всему свету, прожигая деньги, унаследованные его женой. Внезапно на сцене появляетесь вы. Дилейн Арлингтон постепенно все больше увлекается вами. Это было совершенно очевидно для посторонних наблюдателей, ну а для людей вроде Финдлея, интересам которых стала грозить опасность, случившееся было ясно еще до того, как в нем разобрались вы сами и Дилейн Арлингтон. И тогда Финдлей взялся за дело, скорее всего с согласия Милдред Арлингтон; он продумал целый план, чтобы помешать естественному ходу событий. Мне неизвестно все, что было предпринято в этом отношении, но последним звеном был по-любительски наивный спектакль, когда вам велели исчезнуть и больше никогда не встречаться с дядюшкой Милдред, за что они обещали не портить вам оставшуюся жизнь. И вы попались на эту удочку, не дав себе труда задуматься, чем вам это грозит.

— Что значит не дав себе труда задуматься? — внезапно возмутилась миссис Энсон. — Мне нечего было терять, а выигрыш был огромный.

— Как это нечего терять?

— Как вы не понимаете? При сложившихся обстоятельствах я все равно никогда не смогу снова увидеться с Дилейном Арлингтоном, никогда не допущу, чтобы его намерения стали серьезными. Никогда не позволю ему сделать мне предложение и ни за что не соглашусь выйти за него замуж.

— Почему?