Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Если бы мы согласились с классификацией Мюррея Померанса, то могли бы отнести фильмы Тарантино к тому или иному типу насилия. Так, «Бешеные псы» и «Криминальное чтиво» можно было бы отнести к «мифическому насилию». Во-первых, у насилия в этих фильмах нет фигур инфернальных злодеев. Даже поведение мистера Блондина зависит от контекста, а полковник Ганс Ланда настолько же обаятельный, насколько и гипертрофированный. И вместе с тем насилие «Бешеных псов» и «Криминального чтива» вероятное, оно может случиться по эту сторону экрана, но смотрит на него Тарантино с черным юмором, даже весьма пикантная ситуация с Марселосом Уоллесом выглядит скорее немного смешной, нежели чересчур пугающей. И здесь мы обнаруживаем разницу между «Бешеными псами» и «Криминальным чтивом», с одной стороны, и первым томом «Убить Билла» — с другой. Последний фильм — это определенно «драматическое насилие»: оно невероятное и слишком ироническое. В самом деле, когда из людей фонтаном брызжет кровь, а многочисленные части тел разлетаются по сторонам, будто овощи в блендере, разве это не ирония? В сети до сих пор популярен мем «Анатомия человека согласно Квентину Тарантино»; суть этой анатомии — немного кожи, все остальное — кровь. И хотя картины Хичкока предполагают саспенс, а не насилие, Тарантино оказывается настолько же близким к нему относительно иронических установок, насколько кажется далеким в других сферах. Например, Эдвард Галлафент цитирует фразу Хичкока, сказанную про «Психо» («Для меня это смешное кино») и высказывание самого Тарантино про «Бешеных псов» («Я на все смотрю как на комедию»)[231]. Ну, а то, что насилие в первом томе «Убить Билла» сделано с юмором, абсолютно клевое, легко доказать. Например, чтобы финальная сцена в «Доме голубых листьев» не выглядела слишком жестокой, в нее были добавлены элементы комедии, когда Беатрис Киддо шлепает молодого якудзу мечом по заднице и отправляет его домой играть с «маленькими якудзиками». Как отмечает тот же Галлафент, эта жестокая композиция очень быстро конвертируется в комедию[232]. Здесь мы прервем свое повествование, и, чтобы «второй том» исследования, посвященный двухтомнику «Убить Билла», был совсем иным, все другие вопросы обсудим в следующей «серии».

To be continued…

Сочувствие госпоже Месть («Убить Билла. Том 2»)

Эта женщина заслужила право мстить.

А мы заслуживаем смерти.

С другой стороны, она тоже.

Бадд, «Убить Билла. Том 2»

И так, в первом томе «Убить Билла» появляется совершенно новый тип насилия, которого до тех пор у Тарантино не было. Однако если первый том сделан максимально развлекательно, то второй возвращает нас с небес на землю и заставляет вспомнить, что изначально вселенная Тарантино строилась на фундаменте реализма. Во второй части, которая по длительности превосходит первую, куда больше диалогов, действие замедляется, а насилие, когда оно вообще появляется, становится более вероятным, балансируя на грани между мифическим и идиоморфическим его типами в классификации Померанса. Более того, относительно второго тома «Убить Билла» никогда не спорили, можно ли его считать культовым фильмом, и он почти не упоминается в списках культового кино — в лучшем случае как приложение к первому тому.

Начало фильма возвращает нас к первой части. Оказывается, резня в часовне «Две сосны» произошла не на самой свадьбе, а во время ее репетиции, где были убиты девять человек. На мероприятие заявляется Билл, бывший любовник Мамбы (Дэвид Кэрредин). После его разговора с невестой и ее женихом команда «Смертоносных гадюк» расстреливает всех гостей. Спустя четыре года Невеста отправляется к Бадду (Майкл Медсен), брату Билла и еще одному члену «Смертоносных гадюк». Билл предупреждает Бадда о том, что за ним придут, и потому Бадд готов к встрече с Черной Мамбой. Когда она появляется на пороге его трейлера, он стреляет ей в грудь солью из двуствольного ружья, а затем по просьбе Элли Драйвер хоронит заживо в могиле Полы Шульц. В разговоре по телефону Бадд обещает продать Элли катану Хаттори Ханзо за миллион долларов. Флешбэк. Китай. Билл, сидя у костра, рассказывает Невесте историю о смертельном приеме «пять пальцев смерти» Пэй Мэя (Цзя-Хуэй Лю, в титрах — Гордон Лю), а затем отвозит ее к нему и оставляет тренироваться. Надменный и жестокий китаец Пэй Мэй издевается над Невестой, с легкостью побеждает ее в бою, хотя он был не вооружен, а она орудовала мечом, но соглашается ее обучать. Вспоминая свои тренировки с Пэй Мэем, Невеста рукой пробивает крышку гроба и вылезает на поверхность.