Бесы

¹ Еще одно косвенное указание на Тверь, основанную в 1135 г. и с 1247 г. являвшуюся цен­тром Тверского княжества.

[511] В «Дневнике писателя» 1876 г. Достоевский упоминает «пожертвование одного рус­ского статского советника, вписанное в книгу в Пятигорске, на памятник Лермонтову: он по­жертвовал одну копейку серебр<ом> и подписал свое имя». Он имел, «очевидно, в виду вы­казать свою умственную силу, взгляд, направление, он протестовал против искусства, против ничтожности поэзии в наш век „реализма", пароходов и железных дорог, то есть против всего того, на что восстает обыкновенно и всякая либеральная (а верней — с чужого голоса либе- ральствующая) обшмыга третьего разряда» (Т. 23. С. 73). Любопытно, что это событие прои­зошло спустя несколько лет после публикации романа «Бесы» (см.: Современные известия. 1875. 17 июня. № 164). Не исключено, что названный «статский советник» сознательно по­вторил демонстративный жест персонажа Достоевского.

[512] Цитата из новозаветного Соборного послания св. апостола Иакова: «Всякое даяние благо.» (Иак. 2: 17, церк.-слав.).

Корейша в литературном процессе: формирование дискурсов о юродстве» из докторской диссертации И. В. Мотеюнайте «Восприятие юродства русской литературой XIX-XX вв.» (Новгородский гос. ун-т. Великий Новгород, 2007).

[513] Стуколка — «азартная картежная игра» (Даль. Словарь. Т. 4. С. 348). Название свое стуколка получила, по-видимому, от того, что каждый участник объявляет о своем желании играть в данную раздачу не какой-либо условной фразой, а легким стуком руки о стол.

[514] Ср. с рассказом в книге И. Г. Прыжова «Двадцать шесть московских лжепророков, лже­юродивых, дур и дураков», изданной анонимно в 1864 г., о том, как тяжело больная княги­ня В-ая «велела везти себя к Ивану Яковлевичу; вошла к нему, поддерживаемая двумя лаке­ями, и спрашивает о своем здоровье. В это время у Ивана Яковлевича были в руках два боль­ших яблока. Ничего не говоря, он ударил княгиню этими яблоками по животу, с ней сделалось дурно и она упала; еле-еле довезли ее домой, и — чудо! — на другой день она была здорова» (Прыжов. С. 325).

[515] Среди набросков к «Дневнику писателя» 1873 г., планируя статью о современных само­убийцах, Достоевский делает записи: «Шато-д'икем (от пустяков, борьбы никакой). Мисти­ческого ужаса нет. От образования? Вряд ли. Какое он имел образование? Тайны. Всё тайна»; «Тип чистого нигилиста (nihil, Чернышевский), вот мой сад, иди. Возьмет топор и изрубит. Без угрызения совести. Потом застрелится. Шато-д'икем, виноград. <.> Холодность застре- ливания»; «Ну что уж за веселье, или шато-д'икем (о нескучной смерти)» (Т. 21. С. 295­296). Комментаторы ПСС полагают, что «Достоевский имеет здесь в виду случай самоубий­ства, рассказанный в „Бесах"» (Там же. С. 390). Однако нельзя исключать, что у эпизода в «Бесах» и у замысла статьи о современных самоубийцах для «Дневника писателя» может быть один общий, еще не установленный источник в газетных публикациях.

[516] Ср. в главе «У Тихона»: «И прибавьте замечание мыслителя, что в чужой беде всегда есть нечто нам приятное» (Т. 11. С. 26). По замечанию В. Н. Алекина, это суждение хронике­ра, по-видимому, представляет собою парафраз высказывания Ларошфуко: «В невзгодах на­ших лучших друзей мы всегда находим нечто даже приятное для себя» (Ларошфуко Ф. де. Ме­муары. Максимы. Л., 1971. С. 199. Сер. «Литературные памятники»). Достоевский не од­нажды в своем творчестве обращался к этому наблюдению; ср. в повести «Дядюшкин сон»: «...распространился один странный и почти невероятный слух, встреченный всеми с самою злобною и ожесточенною радостью, — как и обыкновенно встречаем мы все всякий необык­новенный скандал, случившийся с кем-нибудь из наших ближних» (Т. 2. С. 389); в романе «Преступление и наказание»: «.жильцы, один за другим, протеснились обратно к двери с тем странным внутренним ощущением довольства, которое всегда замечается, даже в самых близких людях, при внезапном несчастии с их ближним, и от которого не избавлен ни один человек, без исключения, несмотря даже на самое искреннее чувство сожаления и участия» (Т. 6. С. 140-141).

[516] Деталь из книги И. Г. Прыжова; ср.: «.за восемь дней до смерти он приказал купить восемь окуней и сварить ушку. Покушав немного рыбки, он дальнейшее истребление ухи от­ложил до утра» (Прыжов. С. 332).

[517] Причетник — «клирик, церковнослужитель, дьячок либо пономарь, звонарь» (от при­чт — «клир, священно- и церковнослужители одного прихода») (Даль. Словарь. Т. 3. С. 460).

[518] В этой детали нашло отражение описание посещения в 1842 г. «раба Божия Иоанна Яковлевича» (И. Я. Корейши) иноком Парфением; ср.: «Потом принесли чай; он же распо­рядился по-своему: иным дал внакладку, другим вприкуску, а другим пустой, а иным и вовсе не дал. <.> И приказал подать мне чаю, и сказал, что „тебе болезни миновать невозможно, а сия чаша будет тебе в исцеление"» (Парфений. Т. 1. С. 227-228).