Бесы

[596] Злоба дня — фразеологизм библейского происхождения; ср.: «Итак, не заботьтесь о за­втрашнем дне. Ибо завтрашний сам будет заботиться о своем. Довольно для каждого дня сво­ей заботы » (Мф. 6: 34). Употребляется в значении: интерес данного дня и вообще данного времени, волнующий общество.

[597] По наблюдению С. С. Борщевского (см.: Борщевский. С. 232), буквально этими же сло­вами в «Былом и думах» А. И. Герцен охарактеризовал М. Бакунина: «О Бакунине я гово­рил и придется еще много говорить. <.> Колумб без Америки и корабля, он, послужив про­тив воли года два в артиллерии да года два в московском гегелизме, торопился оставить край, в котором мысль преследовалась, как дурное намерение, и независимое слово — как оскорб­ление общественной нравственности.» (Герцен. Т. 10. С. 316). Глава «Русские тени», в ко­торой приведена эта характеристика, впервые была напечатана в изд.: Былое и думы Исканде­ра: В 4 т. Женева, 1867. Т. 4.

[598] Имеется в виду временный судебный следователь Дураков, выступавший в качестве за­щитника на процессе восемнадцатилетнего гимназиста Витольда Горского, убившего в Там­бове 1 марта 1868 г. шесть человек из семейства купца Жемарина. Речь Дуракова была опуб­ликована в газете «Голос»: «Мы видим, — начал защитник, — молодого 18-летнего челове­ка, полного сил, желающего приносить пользу обществу, но для этого нужна подготовка, а для подготовки нужны материальные средства, которых преступник не имеет. <.> Очень есте­ственно, у него родился план каким бы то ни было образом достать что-нибудь, чтобы только принести пользу семейству и себе; у него нашелся один исход — совершить преступление; я не думаю, чтоб много было таких молодых людей, которым бы не приходило на ум воспользо­ваться каким бы то ни было средством для достижения своей цели, хотя бы даже совершить преступление. <.> Находясь под гнетом мысли о бедности, у Горского естественно являет­ся зависть к благосостоянию Жемарина. <.> Наконец он решился, а мы знаем, что для Гор­ского важно только решиться, исполнение же решения для него ничего не значит. Горский много передумал, прежде чем решился на кровавую развязку, — но избежать ее он не мог» (Голос. 1868. 14 мая. № 133). Достоевский упоминает процесс Горского в романе «Идиот» (1868): «Это напоминает, — засмеялся Евгений Павлович <.>, — недавнюю знаменитую за­щиту адвоката, который, выставляя как извинение бедность своего клиента, убившего разом шесть человек, чтоб ограбить их, вдруг закончил в этом роде: „Естественно, говорит, что мо­ему клиенту по бедности пришло в голову совершить это убийство шести человек, да и кому же на его месте не пришло бы это в голову?"» В ответ на это генеральша Епанчина восклица­ет: «.нет, коли <.> даже сам защитник на суде объявлял, что ничего нет естественнее, как по бедности шесть человек укокошить, так уж и впрямь последние времена пришли. Этого я еще и не слыхивала» (Т. 8. С. 236-237). «По моему личному мнению, — замечает Евгений Павлович позднее, — защитник, заявляя такую странную мысль, был в полнейшем убежде­нии, что он говорит самую либеральную, самую гуманную и прогрессивную вещь, какую толь­ко можно сказать в наше время» (Там же. С. 279).

[599] Имеются в виду два пятнадцатилетних подростка — ученик Московского лицея дво­рянин Николай Полозов и харьковский гимназист потомственный почетный гражданин Иван Эдельберг, убившие в 1871 г. с целью ограбления молодого извозчика П. Мерзликина и оправданные судом присяжных в мае 1872 г. На суде Н. Полозов показал, что «убийство из­возчика совершено было им между прочим для того, чтобы испытать себя, свои силы, т. е. на­сколько он годится для того дела, на которое он хотел себя посвятить, причем он, Полозов, считает себя вправе убить человека, если это может принести ему пользу» (С.-Петербургские ведомости. 1872. 29 мая. № 146). Несмотря на то что состав преступления был полностью до­казан, присяжные заседатели признали подростков невиновными; для этого им пришлось от-